Человек ничего не говорит. Даже не качает головой. Молча разворачивается и идет прочь.
Рассерженным ульем вскипает трибуна.
Крики. Всплески. Мусор на арене. Другой человек, стоявший за его спиной уверенно и четко делает шаг. Убежденно разворачивается его плечо и короткое копье молнией бросается в спину уходящего.
Человек останавливается. Вздрагивают плечи. Подгибается нога и он опускается на колено. Но потом встает, и все видят копье, лежащее на песке возле его ног. Копье ярко блестит.
Человек направляется прочь.
Коротким трубным вскриком звучит команда и тут же подхватывается прибоем возмущения трибун. Вскидывают луки стрелки, шипением наполняется воздух. Со всех сторон.
Человек на арене выгибается дугой, замирает на миг, чуть не падет на колено.
Яркий свет. На арену невозможно смотреть. Слишком бел песок. Слишком белы перья на стрелах. Слишком блестят наконечники стрел у ног человека, неестественно прямо стоящего посреди арены.
Он делает шаг. Другой.
Шквал на трибунах сменяется мертвым штилем. Опускается даже шепот. Даже луки стрелков. В полном молчании уходит с арены человек.
Никто не мог видеть как за гранью арены на пороге города он остановился, а потом упал лицом в пыль…
7
…у подножия скалы на деревянной скамейке сидит старик. Длинными серыми волосами играет ветер. Пять шагов от старика до воды. И каждая волна бессильно откатывается, оставляя пять шагов до мокрой полосы.
Старик поднимает горсть белого мелкого песка и пристально смотрит на струйку, текущую из его кулака. Ветер относит ее в сторону, распыляя беловатым облачком.
— Пришла… — тихо, с довольной усмешкой говорит старик, хотя рядом по-прежнему никого.
— Думаешь, пора? — вновь разжимаются его высохшие губы.
Песок заканчивается в его кулаке.
Иссякает струйка.
— Думаешь, я все уже сделал? — раскрывает он ладонь, подставляя ветерку оставшиеся песчинки.
Ветер слизывает их.
— Может и так, — кивает старик, хотя глаза его смеются над этими словами.
Не замечая этого, очередная волна откатывается назад, но между мокрым песком и ногами человека уже четыре шага.
— Ты знаешь, — продолжил старик, — а ведь я совсем не хочу уходить…
Недовольно кричит где-то наверху чайка.
— Хотя ты старалась… Я почти почувствовал, что мне все надоело… он разровнял босой ногой песок перед собой.
Ветер тут же с лихим весельем погнал по площадке песчинки.
— Помнишь договор? — поднял голову старик.
Ветер бессильно ударил в жесткое, обветренное худое лицо.
— Помнишь… — кивнул старик, но голову не опустил, — я не уйду. Осталась задача, которую я не решил. Я не придумал, как одолеть смерть…
От человека до черты воды пять шагов.
Ветер нежно перебирает длинные жесткие волосы старика…
