Добравшись до бухты, мы втащили лодку на небольшой выступ и поднялись наверх, где нас ожидала повозка — четырехколесная коробчатая телега, нагруженная овощами и сеном. Лодас отбросил вилами часть сена вбок и велел мне лечь в образовавшееся углубление. Затем он забросал меня сеном.
До Амлота было около десяти миль, и из всех некомфортабельных десяти миль, которые мне случалось проезжать, эти заняли первое место. Сено было достаточно мягким для лежания, но отдельные колючие травинки набились мне в уши, в нос, в рот, под ремни и в набедренную повязку. И я чуть не задохнулся под наваленной на меня кучей сена. Движение повозки было слегка своеобразным, чтобы не сказать большего. Она запиналась, натыкалась на камни, дергалась и вихляла по дороге, которая, должно быть, была новой во времена изобретения эликсира молодости, да вот только эликсира ей не досталось ни капли. Гантор шел куда быстрее, чем я предполагал. У него была размашистая походка и длинные шаги. Мы делали не меньше шести миль в час, что лежит где-то между лошадиными шагом и рысью.
Но в конце концов мы добрались до Амлота. Я узнал об этом, когда повозка остановилась, и я услышал, что Лодасу задают вопросы. Наконец один из спрашивающих сказал:
— А, я знаю этого фермера. Он часто привозит в город свою продукцию. С ним все в порядке.
После этого они нас пропустили, и по звуку колес я смог определить, что мы едем по мостовой. Я был в стенах Амлота! Я надеялся, что оставшаяся часть моего задания окажется столь же легко выполнимой, как и его первая половина. И у меня не было никаких причин полагать, что она таковой не окажется. Если все пойдет так же гладко, на следующий день я вернусь к Дуари.
Мы проехали значительное расстояние по городу, прежде чем остановились снова. Последовало короткое ожидание, во время которого я слышал голоса, но они были тихими, и я не мог расслышать, что говорилось. Затем я услышал скрип, как будто открыли тяжелые ворота, и сразу же мы передвинулись вперед на небольшое расстояние и снова остановились. Еще раз простонали петли ворот, затем послышался голос Лодаса, предлагающий мне выбираться наружу. Я не нуждался в повторном приглашении. Отбросив сено, я встал в полный рост. Мы были во внутреннем дворе одноэтажного дома. Рядом с Лодасом стоял мужчина, глядя на меня. Он не казался очень обрадованным моим появлением.
— Это мой брат Хорджан, — сказал Лодас. — Хорджан, это… послушай, приятель, как тебя зовут?
— Разве в сообщении, которое я тебе отдал, этого не говорилось? — спросил я, изображая удивление.
— Нет.
Быть может, подумал я, мне не стоит слишком уж широко пользоваться моим подлинным именем.
— Там, откуда я прибыл, — сказал я. — Меня называли Хомо Сапиенс. Зовите меня Хомо. — Так я стал Хомо.
— Плохо это все, — сказал Хорджан. — Если нас обнаружат, придет Гвардия и заберет нас всех в тюрьму. Там нас будут пытать и убьют. Нет, мне это совсем не нравится.
— Но это ведь ради джонга, — сказал Лодас, как будто эти слова были достаточным основанием для любой жертвы.
— Джонг когда-нибудь что-нибудь сделал для нас? — вопросил Хорджан.
— Он наш джонг, — просто ответил Лодас. — Хорджан, мне стыдно за тебя.
— Ладно, пусть его. Я продержу этого человека у себя одну ночь, но утром он должен отправиться восвояси по своим делам. Теперь пойдем в дом, где я смогу спрятать тебя. Мне это не нравится. Мне это совсем не нравится. Я боюсь. Гвардия Зани творит страшные вещи с теми, кого они подозревают.
Так я попал в дом Хорджана в Амлоте — в высшей степени нежеланный гость. Я сочувствовал двум братьям, но ничего не мог поделать. Я только лишь выполнял приказ Мьюзо.
Хорджан отвел меня в маленькую комнату, выходящую во двор, и велел оставаться там, чтобы никто меня не видел. Они с Лодасом ушли. Вскоре Лодас вернулся сказать, что он везет свою продукцию на рынок, а затем возвращается домой. Он хотел попрощаться со мной и пожелать мне удачи. Лодас был хорошим лояльным парнем.
Часы тянулись медленно в этой душной тесной комнате. Когда смерклось, Хорджан принес мне еду и воду. Он попытался выяснить, с какой целью я прибыл в Амлот, но я уклонился от всех его вопросов. Он продоложал повторять, что будет рад избавиться от меня, но в конце концов ушел. После еды я попытался заснуть, но сон не шел ко мне. Когда я наконец уже начал дремать, послышались голоса. Они доносились из соседней комнаты, и перегородка была такой тонкой, что я мог разобрать слова. Я узнал голос Хорджана, и смог различить голос другого человека. Это был не Лодас.
