– Конечно, – удивилась Нита. Ролан пристально посмотрел на нее.
– Это брат вашей лучшей подруги.
– Брат прекрасной девушки, которую люблю я, и которая горячо любит вас, – проговорила Нита, вздохнув. – Это мне следовало бы ревновать, кузен!
Она пыталась казаться веселой, но на сердце ее лежал камень.
– Нита, вы догадались, что я ревную! – совсем тихо произнес Ролан.
– Вы сами сказали… – начала она.
– Нет, – прервал Ролан, – я этого еще не говорил.
Она невольно нахмурилась.
Ролан с мольбой протянул к ней руки.
– Нита, я очень суеверен. Это беда всех, кто страдал от одиночества и много пережил. Не серчайте; если вам неприятен этот разговор, я перестану.
Нита улыбнулась.
– Вы совсем потеряли голову! – сказала она. – Напротив, продолжайте, вы делаетесь еще милее, когда открываются ваши недостатки. Не то я боялась бы вас.
– Я суеверен, – продолжал Ролан. – Мы должны были драться с господином Мальвуа…
– О, – воскликнула принцесса, – стоит двум мужчинам встретиться, как они сразу начинают драться! Я должна предупредить Розу!
– Господин Мальвуа, – продолжал Ролан, – человек чести, и, говорят, у него сердце истинного дворянина. Я встречался с ним прежде. Он хорош собой, он рыцарь. Ради всего святого, Нита, молю вас, поклянитесь, что господин Мальвуа никогда не позволил в отношении к вам хоть малейшей нескромности!
Нита покраснела. Возможно, в ней заговорила гордость.
– Клянусь, – сказала она, – я никогда никого не любила, кроме вас, Ролан, милый мой кузен.
– Я вас не о том спросил, Нита, – нахмурившись в свою очередь, сказал юноша.
Принцесса Эпстейн своенравно вскинула голову, но ее гнев тотчас улегся под обращенным на нее умоляющим взглядом.
Однако ответить она не успела: в коридорчике послышались торопливые шаги.
Ролан и Нита поспешно надели маски.
В комнату вошел виконт Аннибал. Он был без маски и держал в руках пакет.
– Буридан! – вскричал он с неестественно широкой улыбкой. – Вас-то мне и надо! Принцесса, в жизни не видел такого изумительного костюма! На балу только о нем и разговоров! Несравненная! Господин Сердце, прошу извинить за вторжение! Надеюсь, вы не будете на меня сердиться. Мы, неаполитанцы, славимся редкой добросовестностью. Видите ли, мне поручили передать вам этот пакет.
– Пакет? – повторил Ролан, принимая протянутый виконтом конверт.
– Разумеется, я не знаю, что там внутри, – заговорил снова Аннибал, улыбка которого слегка померкла. – Мы, неаполитанцы, не так воспитаны, чтоб позволить себе… Пакет принесли два славных малых; уверяли, что имеют к вам неотложное дело. Их зовут господа Гонрекен и Барюк; ну и имена! В дом их не пустили, и поделом: оба пьяны, как сапожники. Принцесса, меня просили вам передать, что господин граф уснул и не стоит его беспокоить. Что за врач этот гомеопат! Целую ручки и честь имею кланяться.
С этими словами он повернулся и вышел.
Ролан открыл конверт и вынул документы, за которые его мать была когда-то готова отдать двадцать тысяч франков: свидетельства о рождении, о смерти и о браке герцога Раймона де Клар. Кроме того, тут было свидетельство о рождении самого Ролана и свидетельство о смерти его матери.
– Мне надо с ними поговорить, – сказал он принцессе, которая тоже прочла названия документов. – Я скоро вернусь.
– Идите! – сказала она. – Теперь вы герцог, кузен мой. Я говорила моему бедному отцу, что никогда не соглашусь принять что-либо от мужчины, будь он хоть сам король. Но с вами, Ролан, совсем другое дело: мне нравится быть вам всем обязанной.
