К тому же слово «клитор», прежде чем так назвали определенную часть женского полового органа, означало драгоценный камень. Сразу же замечаешь связь клитора с менгиром. Понятно, почему богиня-мать Атлантиды носила имя Клейто: клитор — это не что иное, как примечательный камень, великолепный камень, который, поднявшись в небо в очевидном сексуальном ожидании, готов воспринять семя звезд. Земля находится в позе женщины, раскрывшейся и дошедшей до предела сексуального возбуждения, чтобы лучше воспринять и удержать во чреве вибрационные энергии, которые бог-жрец исторгает из Солнца, чтобы вернее направить к ней и совершить извечную литургию, то есть осуществить сакральный брак Неба и Земли.
Итак, вот что такое Карнак: территория, несомненно наиболее пригодная для символического и материального выражения такого священного брака, благодаря которому на этой земле возможна жизнь. Притом Карнак можно назвать и астрономической обсерваторией. Тут нет противоречия, потому что весь этот ансамбль нацелен в небо, улавливая малейшие знаки с его стороны. Можно назвать его и гигантским символическим кладбище, где менгиры символизируют души тех, кто умер и ждет в Ином Мире момента воплощения в новую жизнь. Тут нет противоречия, потому что великое святилище Карнака — это место восстановления под действием солярных сил, место, где происходят возрождения, будь то духовные, психические или материальные.
Ибо доминирует здесь надо всем идея солнечной комнаты. Она здесь главная, и ее великолепно описали и прославили ирландские легенды о сиде Бруг-на-Бойн. Нью-Грейндж открывает дверь для понимания Карнака, где все выглядит менее ясным, может быть, менее четким, но где протяженность святилища позволяет развернуть эту солнечную комнату, сделав ее доступной для большого числа людей, собирающихся для единой и одинаковой церемонии. Эта солнечная комната, которую передала нам кельтская традиция и которую, что любопытно, каждым летним солнцестоянием можно обнаружить и в замке Монсегюр, в контексте катарской традиции, — несомненно самый необыкновенный символ, какой нашел человеческий дух для того, чтобы выразить возрождение благодаря силам, происходящим из космоса. Это поэтический образ великой красоты, которую Тристан в тексте «Безумие Тристана» с восторгом описывает Изольде, которая его не узнает, и Марку, который ничего не понимает. Но этот поэтический образ несет в себе больше силы, чем кажется: он настолько проникает в подсознание, что никто не может его забыть, и все неосознанно ищут его, не слишком зная, куда направиться.
Конечно, к центру мира, будь то реальный центр либо тот, что по воле тех или иных людей объявлен реальным. Именно там на самом деле находится солнечная комната, как в Стоунхендже, где луч солнца падает на алтарный камень в сердце памятника, когда ночь позволяет дню проникнуть в области, в обычное время запретные. В Карнаке этот феномен уловить труднее из-за большой протяженности святилища. Но по своему географическому и мифологическому положению Карнак действительно находится в этом самом центре мира, куда должен идти каждый, чтобы возродиться.
Венеты, как мы сказали, вероятно, были потомками или наследниками последних атлантов, знавших, как строить солнечную комнату. Это знание они передали всем народам, строившим мегалиты. Но хорошо известно, что первые по дате — мегалиты Морбиана. Все идет оттуда. Карнак — воистину первичный центр, где может происходить слияние и откуда идет излучение веры, лучи женщины-солнца, питающей своих детей, которые приходят утолить жажду из источника жизни.
Медленный путь через аллеи менгиров Керлескан, Ле-Манио, Кермарио, Ле-Менек и Керзеро — это дорога посвящения, путь на запад, нечто вроде паломничества вместе с солнцем, чтобы наполниться его жаром, чтобы зажить новой жизнью. При виде каждого менгира хочется воскликнуть, как Шатобриан: «Поднимитесь, желанные грозы!» Но гроза гремит из земли, и символически в этом выражается безумное желание земли быть оплодотворенной небом: нужно, чтобы энергия земли встретилась с энергией неба, чтобы вспыхнула молния, чтобы наконец произошло это слияние, которое сделает землю матерью всех существ.
