— Открой-ка вон тот шкаф, — указал Руттул.
Сава метнулась к шкафу и увидела большой сервиз для ранагового напитка. В середине стоял чайник из толстого фарфора, а чашечки и розетки для варенья расположились вокруг.
— Три дюжины персон, — пояснил Руттул. — Парадный сервиз принцессы Карэны. Нравится?
— О! — только и смогла сказать Сава. Она осторожно взяла в руки чашечку. По краю шел золотой ободок, а на стенке чашечки были нарисованы две девушки в платьях «сургарского стиля». И целый хоровод таких девушек украшал чайник.
— Ни одна чашка не повторяет другую, — молвил Руттул.
— Послушай, государь, — в изумлении спросила Сава, — неужели это сургарский фарфор?
Руттул рассмеялся:
— Сегодня мы устроим премьеру сургарского фарфора. Твой сервиз можно будет продать за огромные деньги, но его, конечно, продавать не будем. И не будем делать другого, похожего на этот, — пусть он будет единственным, пока не побьется.
— Чашки для ранага не бьют, — тихо проговорила Сава. — Но… боже ты мой, а какие же вазы поставить для букетов ранага? Не могу ничего придумать: ничто не подходит.
Руттул подошел и распахнул дверцы соседнего шкафа. Там стояла огромная фарфоровая ваза и двенадцать ваз небольших.
— Вот с ней, — указал Руттул, — довелось повозиться. Мастера сделали три вазы, но уцелела только одна. Еще два-три года — и Сургара будет делать фарфор для половины мира… Так как там в Майяре? — спросил он как ни в чем не бывало.
— А?
— Вид посуды не дает тебе сосредоточиться? — спросил Руттул. — Сейчас я все это перебью.
Сава быстро позахлопывала дверки шкафов. Руттул, конечно, не стал бы бить сервиз, но осторожность не мешала. Кроме того, это давало время сосредоточиться. Но о майярских новостях говорить не хотелось — Руттул узнавал их чуть ли не раньше, чем они происходили. Можно было рассказать о заседании Высочайшего Союза, однако хвастаться своей оборотистостью Саве тоже не хотелось. А вот не поговорить ли с Руттулом о тех мыслях, которые одолевали ее почти весь обратный путь? Итак, Майяр…
— А что — Майяр? — заявила она, оглядываясь на Руттула. — Я вот подумала, господин, а какое, собственно, право у аоликану на Майяр? Ольтари был законным сыном короля Аррина, а Нуверре — внебрачным…
— Не туда смотришь, — возразил Руттул. — Законный, незаконный — это одно, а был ли Нуверре вообще сыном Аррина?
— Но…
— Мне кажется, он был просто самозванцем, — сказал Руттул. — Собрал свою банду и пошел отбирать власть у Ольтари. Времена были простые, современных церемоний никто не разводил. Разве Ольтари когда-нибудь признавал Нуверре братом? Но ты лучше вспомни, а как стал королем Таррау, отец Аррина?
— Его пригласили на княжение, а потом…
— Удобно напрашиваться на приглашение, когда у тебя сильная дружина. Меня тоже пригласили на княжение в Сургару, а, Сава?
— Значит, ты не считаешь себя законным правителем?
— Я правлю, значит, я правлю законно, — усмехнулся Руттул. — От тебя зависит, что обо мне скажут после смерти. Ведь ты моя наследница.
Однажды Руттул заметил, что учитель Савы садится за обеденный стол подальше от Стенхе.
— Что случилось? — спросил он Саву. — Почему Агнер выполняет такие маневры ? И почему Стенхе такой сердитый?
— А, пустяки, — ответила Сава небрежно. — Они разошлись во взглядах на космогонию.
— Да? А в чем, собственно, дело?
Оказалось, рассказывая Саве об устройстве мира, учитель Агнер заявил, что считает единственно правильной системой канонические взгляды: Экуна — земля, населенная людьми — плавает в океане. Океан находится в сфере, в верхней части которой — первом небе — живет богиня Таоли Ану, Хозяйка Янтарного дворца. Во второй сфере живет лучезарный бог Накоми Нанхо Ванр, небесный государь, владыка всего сущего. В третьей сфере, самой большой, живут бесчисленные боги, духи и демоны; имена многих богов уже никто и не помнит.
— Ладно, — сказал Руттул. — А что утверждает Стенхе? Стенхе отстаивал античную космографическую систему.
Экуну он полагал шаром, носящимся по эллипсу вокруг Накоми Ванра. Для обозначения Экуны и некоторых небесных тел Стенхе пользовался словом «планеты», прочие, как Агнер и настаивал, согласен был называть звездами.
