— Принцесса Оль-Лааву не может стать государыней Майяра, — сказал Байланто. — Принцесса попала под влияние чужого амулета.
— Что за чушь! — вскричал Карэна.
— Разве? — отозвался Байланто. — А зачем же ты спрятал свою внучку, а, принц?
— Так это ты… ты подстроил! — заорал Карэна. Кэйве, сидевший рядом с ним, успокаивающе положил ладонь на его руку.
— Байланто, — сказал Ирау, — это правда? Зачем ты сделал это?
— Я ничего не делал, — невинно отвечал Байланто. — Но разве я не имею права навести справки о будущей государыне?
— Шпионов рассылаешь… — с отвращением выговорил Карэна. — Да откуда у тебя только деньги на шпионов?..
Но что толку было сердиться, раз Высочайшему Союзу уже стало известно, что принцессе Оль-Лааву нельзя доверять?
Принцы молчали. Невозможно разрешить наследовать престол особе, которая когда-нибудь имела при себе чужой амулет. Кто может поручиться, что его действие не скажется впоследствии? Тогда государыня превратится в игрушку враждебных сил и могуществу Майярской державы придет конец.
Марутту осторожно спросил:
— Насколько силен амулет, который оказал влияние на принцессу? Должны ли мы просто лишить принцессу прав на престол или же должны принимать более сильные меры, вплоть до… э-э… устранения?
— Варварство, — заметил Горту вполголоса. — Я против… — тут он позволил себе передразнить, — э-э… устранения.
— Я не позволю ее убивать! — вспылил Карэна. — Байланто более ее достоин смерти. Шутка ли, подбросить невинной девочке этакую пакость!
— Я ничего не подбрасывал, — живо возразил Байланто.
— Да ведь тебе на руку ее устранение, — заявил Карэна. — Если королевская династия прервется, на престол вступят Младшие Нуверриосы, а это значит, одна из твоих дочек! Дорогу расчищаешь, подлая твоя душонка?
Принцы между тем обдумывали ситуацию.
— Монастырь, — задумчиво проговорил Марутту.
— Монашество вовсе не отменяет прав на престол, — напомнил Ирау. — Если господа вспомнят, в дни моей молодости была уже государыня-инокиня.
— Выдать замуж куда-нибудь за границу, — предложил Марутту.
— Тогда надо отменять Анувиеров закон, — сказал Горту. — Полагают ли принцы, что это возможно?
Принцы качали головами; принцам не нравилась мысль об отмене Анувиерова закона, запрещающего знатным дамам выходить замуж за пределы Майяра. Позволить такое — значит разрешить чужеземцам вывозить из страны их приданое, а приданое у знатных дам бывало очень богатым. Правда, из закона было исключение: если дама была настолько родовитой, что имя ее было занесено в «золотые свитки», но в то же время настолько бедной, что не могла собрать и десятка эрау, и если находился чужеземец, который взял бы ее в жены без приданого, из одного только уважения к высокому рождению, то такое обычно именным указом Верховного короля разрешалось.
Однако выдавать замуж королевскую дочь как какую-нибудь нищую фрейлину королевы — ужасное бесчестье для всего Майяра. Даже после войны с Саутхо, когда в королевской казне не имелось ни единой, далее серебряной, монеты, Высочайший Союз не допускал подобного. В те дни Союз, после многократных обсуждений и споров, нашел возможность выделить Даме из Зеленых покоев и Даме из замка Тавури достойное приданое, а Даме из замка Геликави — состояние, достаточное, чтобы уйти в один из ваунхеких монастырей и занять в нем видное место.
Действительно, много проще было бы убить маленькую принцессу.
— И это опять-таки не решает проблемы, — добавил Горту. — В любом случае, за исключением одного, принцесса станет наследницей.
— И это одно?.. — переспросил Кэйве.
— …Не лезет ни в какие ворота, — продолжил Горту. — Обладатель знака Оланти не может наследовать престол.
— От этого нам не легче.
— Ладно, — решил Карэна после недолгой дискуссии. — Если принц Аррин умрет, я отдам ей свой знак Оланти.
— А что делать с ней сейчас? — спросил Байланто.
— А зачем с ней сейчас что-то делать? — вкрадчиво осведомился Марутту.
— Она помолвлена с сыном Горту, — напомнил Байланто. — Как, женится на ней твой сын?
— Нет, — отозвался Горту медленно. — Я не возьму в свой дом женщину с чужим амулетом.
— Изумления достойно, — раздраженно бросил Марутту. — Держать эту даму в своем доме ты опасаешься, принц, а вводить ее в Высочайший Союз можно?
