Бекетова. А всегда ли это новое уж такое новое?
Бекетов. Это уже из области философии, Маша! Теперь я чувствую, чего я достиг. Ведь директор завода — не просто директор завода. Директор такого завода — еще и член бюро горкома партии! Член пленума обкома, Маша. Это уважаемый человек в области! Я выведу завод на большую дорогу. Я чувствую в себе глубокие внутренние силы. Я в зрелом возрасте. У меня опыт, Маша. Приваловские ошибки меня многому научили... И знаешь, пройдет год-два — и мы с тобой можем очутиться в Москве! В Москве, Маша! Я могу стать начальником главка. Это неплохо, Маша! А потом — заместителем министра! Министром!
Бекетова. Илларион...
Бекетов. Погоди, погоди.,. Мы будем жить на улице Максима Горького, великого пролетарского писателя, Маша. У нас будет персональная дача — под Москвой, где-нибудь возле Химкинского водохранилища... Ах, Москва, Москва! Какой это город... А ты, моя Маша, будешь ослеплять всех своей спокойной красотой... И где-нибудь на приеме я буду стоять в стороне и любоваться тобой! Тобой, окруженной министрами и вице-адмиралами. Вот я сейчас закрою глаза — и вижу тебя в длинном платье из панбархата цвета спелой вишни. Золотые браслеты горят на твоих пястьях и запястьях... А здесь, Маша, чуть повыше твоего, моего сердца, Маша, в ложбинке, горит бриллиантовая роза... Как, Маша?
Бекетова. Ты впервые в жизни так говоришь...
Бекетов. Красиво?
Бекетова. Страшно...
Бекетов. Ну уж, страшно?
Бекетова. А почему ты решил, что платье должно быть из панбархата?
Бекетов. Говорят, он снова входит в моду. А... у тебя такая чудесная белая кожа, Маша... И это будет такая гармония!
Входит Юрий.
А-а, Юрий Илларионович! Как успехи?
Юрий. Занимаемся, папа... Да, папа, я искал том энциклопедии, где напечатана статья «Почвы Средней России». Все на месте, а этого тома нет. Не помнишь, где он?
Бекетов. Как — нет? (Подходит к полке.) А-а... (Обернувшись.) Он где-нибудь у меня... я найду.
Юрий. Он мне срочно нужен.
Бекетов. Поищу, поищу... (Смотрит на часы.) Ты бы мне, Маша, кофейку приготовила. Скоро на завод.
Бекетова. Сейчас приготовлю. (Уходит.)
Бекетов. Так когда свадьба, Юрик?
Юрий. Ты же знаешь, папа... Последние экзамены — и уедем.
Бекетов. А может, останетесь? Ведь можно и тебе и Тане в аспирантуру пойти. Я бы сейчас сумел все это устроить!
Юрий. Нет, папа, так решили.
Бекетов. И с квартирой бы устроили. Вы бы здесь остались, а мы переехали.
Юрий. Куда?
Бекетов. Не все ли равно... Хотя бы в квартиру Приваловых.
Юрий. Как же так? А Сергей Иванович?
Бекетов. Он ведь все равно уедет.
Юрий. Ах отец! И зачем все так получилось?
Бекетов. Погоди, Юра! Так нельзя. Ты не барышня. У вас кто секретарь комсомольской организации?
Юрий. Балюрка.
Бекетов. Ленив, я замечаю.
Юрий. Есть немного, но какое это имеет отношение...
Бекетов. Не горячись, имеет... Допусти такое положение — у вас перевыборы. Тебя вместо Балюрки избирают секретарем... А вы друзья... Что бы ты делал?
Юрий. Категорически бы отказался.
Бекетов. Благородно, но... неправильно. Не по-комсомольски. Не в интересах общего дела. А потом, Юрий, есть еще тайное голосование.
Юрий. Но у тебя-то тайного голосования не было!
Бекетов. Юра, ты меня обижаешь...
Юрий. Мне у них дома бывать неудобно!
Бекетов. И напрасно... С Сергеем Ивановичем у нас сохранились превосходные отношения. Если хочешь, можем проверить, позовем его в гости?
Юрий. Позови.
Бекетов. Вот мы сейчас к нему позвоним! По новому аппарату! Набирай номер...
Юрий(набирая номер). Только ты сам разговаривай. (Передает трубку.) Он!
Бекетов. Сережа? Ты? Это я, Илларион... Ну, конечно. Как ты там? Я полагаю, тебе довольно дома сидеть. Вот что, мы решили здесь с Юрием и Машей. Через два часа я вернусь с завода... Что? И ты приедешь к нам с Таней... Что?.. Но почему?.. Фу, какая ерунда! Вылечим! Маша для тебя такую настоечку из черной смородины приготовила. Обалдеть можно!.. Ну брось, Сережа, не надо хандрить. Не надо... Слышишь? (Дует в трубку.) Никак? Плохо слышно... Ну, как знаешь! (Кладет трубку. Обескураженно.) Болен, Юра...
Юрий. Ничего не болен!
Бекетов. Конечно, надо войти в его положение...
