– Нужно придумать звучное кодовое название для новой платы Карлоса, – сказала Шейла, подмигивая инженеру.
– Надеюсь, он понимает, что это будет название рыбы? – спросил Майк.
– Да. Он уже успокоился.
Карлос долго настаивал, чтобы все, над чем он работает, носило имя Аннабель. Но однажды она ему позвонила, созналась в краже микросхем «Кенгуровой крысы», сказала, чтобы он оформил развод и забыл о ней, что она никогда не вернется в Америку. Карлос умолял ее, пока она не повесила трубку, проплакал несколько дней, но потом сделал, как она просила, и стал дважды в неделю посещать психотерапевта.
Майк смотрел на сверкающую гладь океана.
– Пурпурный групер, – сказал он. – Послушай, нас относит… мне пора, а то Джимми придется разворачивать судно. Позже поговорим.
– Конечно. Я скучаю по тебе, Майк. – Шейла помолчала, потом, прежде чем повесить трубку, повернулась спиной к сидящим в зале и тихо проронила: – Я люблю тебя.
Все еще слыша эти слова, Майк пристегнул снаряжение, проверил приборы и кивнул клиентам. Они по очереди стали прыгать с кормы в воду. Майк прыгнул последним, но опередил всех и первым достиг дна.
Они поймали течение и поплыли вдоль стены рифа, мимо диковинных растений и животных, населявших коралловые заросли. Перед ними разворачивалась красочная феерия подводной жизни, от которой неизменно захватывает дух, даже если наблюдаешь ее в тысячный раз. Вот из отверстия в коралле выскользнула морская змея; перед фотокамерами клиентов Майка снуют, резвятся сотни тропических рыб. Он указал на дно, обращая внимание своих подопечных на ковровую акулу, бороздящую брюхом песок, потом взглянул вверх: над ними покачивалась на волнах «Кареглазая Шейла».
Они подплыли к свесу, и Майк опустился еще на несколько футов, желая посмотреть, что под выступом. Там, разрезая воду плавниками, медленно двигался против течения огромный групер – крупнее Майк еще не видел. Рыба как будто только и ждала его появления. Она выплыла на солнце, и Майк улыбнулся, увидев, как на ее радужной чешуе заискрились крапинки света.
