— Привет! Смотри, кого я привела, — в дверях палаты стояла Жанна и широко улыбалась. Позади нее маячила мешковатая фигура в допотопном костюме, словно присыпанная серой пылью.
Кики приподнялась в кровати и помахала здоровой рукой.
— Здравствуйте, господин майор.
— Там еще Дружинин мается в холле, но я запретила ему подниматься. Он притащил букет, который займет половину твоей палаты. Нам это надо? Разумеется, нет.
— Пусть погуляет, — подтвердила Кики. — А лучше — на работу возвращается.
— Как вы себя чувствуете, Кира Сергеевна? — Раменский подтащил стул и уселся напротив кровати.
— Нормально. Врачи обещают, что скоро отправят домой. Но я им не верю, если бы вы знали, какие они хитрые! Уже три раза обещали выписать.
— Кики, не хулигань, — велела Жанна, набивая тумбочку гостинцами. — Вот, я тебе апельсины привезла, груши, в баночке — тушеная рыбка и салат.
— Слушай, а можно мне гамбургер? Обычный, с майонезом и котлетой? Сил нет, как мне эти салатики надоели, — Кики закатила глаза.
— Ну какие тебе гамбургеры? — тоном матери-наседки заворчала Жанна. — В нее, понимаешь, стреляют, а ей гамбургеров хочется!
— Я вам привезу, Кира Сергеевна, — заговорщически подмигнул Раменский.
— Вот спасибо.
— Да ну вас, — обиделась Жанна. — И вообще, я пойду покурю. Кики, я скоро вернусь.
И она вышла из палаты, погрозив Кики пальцем.
— Что вас привело в это богоугодное заведение? — поинтересовалась Кики лукаво. — Неужели решили навестить боевую подругу?
— Подумаешь, небольшое пулевое ранение! У меня их три, и ничего.
— Но я-то не сыщик, так что…
— Не сыщик, — согласился Раменский. А вообще, вам повезло, что пуля попала в плечо. Если бы чуть правее…
— Да, врачи мне сказали, что я в рубашке родилась. Тоже мне, везунчик, уже две недели тут валяюсь как овощ. Ладно, Всеволод Андреевич, давайте к делу. Вы же знаете, я сгораю от любопытства. Жанна ничего мне не рассказывала, а ваши коллеги… Из них и слова было не вытянуть. Они завалили меня вопросами, а сами ничего не рассказали.
— Ну что вам сказать. Подружка ваша под следствием. Сначала нипочем не хотела признаваться, но потом поняла, что лучше выложить все как есть.
— Ну тогда расскажите мне все в подробностях.
И Раменский рассказал.
Заполучив вожделенные полмиллиона долларов, Павел Холод решил обезопасить себя от возможных посягательств милиции и службы безопасности банка. С мертвого какой спрос? Поэтому он и решил исчезнуть, подсунув правоохранительным органам свой «труп». Разумеется, в машине сгорел Максим Матвеев, безобидный пьянчужка.
Познакомились они возле метро Кантемировская, недалеко от дома, где жил Матвеев. Павел ездил по округе, ненавязчиво присматривался к бомжам, пьяницам и прочим маргиналам, которые кучковались на рыночной площади возле метро. Летом их там было предостаточно. И высмотрел Матвеева, который чрезвычайно походил на него ростом, телосложением, формой головы… Познакомиться с парнем и расспросить его о жизни было делом нетрудным. За бутылку водки Матвеев с радостью поведал незнакомцу историю своей горемычной жизни. И что живет один, и что некому о нем позаботиться.
Как видно, Матвеев Холода устраивал на все сто. Дальнейший ход событий восстановили по неохотным показаниям Лизы, а также, проведя дополнительное следствие.
Неизвестно, что Холод наплел Максиму, но тот пришел рано утром на назначенное место — в лесок неподалеку. Место пустынное. Наверное, Холод посулил тому бутылку, и придумал какое-то мелкое поручение. Выехали за город, достигли нужного места — безлюдно, ближайший поселок в трех километрах, до станции далеко. Холод остановил машину, а Матвеев, вероятно, дремал. Тем проще было накинуть на его шею удавку и слегка затянуть, чтобы парень только потерял сознание.
