– Сдать его ментам, – категорично заявил один. – Не то наплачемся. Ты, Петро, его подобрал, с нами не советуясь, вот и звони в ментовку.
– Дурку валяешь, Ванек! – разливая по трем грязным стаканам какое-то мутное пойло, ответил ему Петро. – Сроду я никого в ментовку не сдавал и впредь такой подляны не сделаю. Да ты подумай: хоть бы и сдали, а как дружки его узнают?! Как мыслишь, Витя?
Витя, третий из собеседников, задумчиво повертел стакан в руках:
– Дружки… А ежели не дружки, а тот, кто его продырявил? Тоже мало не покажется. Выждать надо! У нас его хрен кто найдет, а как оклемается – пусть сам уходит. Своей дорогой.
В этот момент парнишка, лежащий рядом, пришел ненадолго в себя. Он расслышал последние слова и вдруг сказал:
– Собратья! Я не могу сейчас уйти! Силы зла, страшные враги охотятся за мной. Им нужна моя жизнь, а я слаб и болен. Но я скоро приду в себя и покину вас, добрые люди! И благодарность светлых сил за ваши дела будет велика! Ведь я – воин света!
Тут голова его откинулась, и он снова впал в забытье. Трое ошалевших бомжей смотрели на него с ужасом, смешанным с недоумением.
…Не знал тогда несчастный «воин света», что просто так уйти ему не удастся. А между тем вокзал уже был плотно обложен суровыми, коротко стриженными ребятишками. И у каждого была его фотография. Они точно знали, где можно было ожидать появления раненого паренька, и упускать его не собирались.
После прихода Крячко разговор затянулся еще чуть ли не на час: пока вводили общими усилиями Станислава в курс неожиданно свалившегося на них дела, пока выслушивали его бурные протесты, смысл которых сводился к тому, что надоели полковнику Крячко заказные убийства хуже горькой редьки…
– Нет бы, – жаловался Станислав, – старая, добрая банда, а мы со Львом Ивановичем в засаде: верные шпалеры наперевес, и все такое. Сидишь себе сутки не жравши в какой-нибудь вонючей канаве, наблюдаешь звезды и прочие небесные планеты и читаешь про себя наизусть «Стихи о советском паспорте». Романтики полные штаны, а голова, обратите внимание, свободная! А вы что мне сосватали? Еще друзьями называетесь! Тут ведь думать надо, на это у нас Гуров мастак, а он, гляди, в халявную командировочку сваливает – от нас, грешных, отдохнуть!
Имелось у Станислава Крячко ценнейшее качество – он никогда не унывал, всегда был готов к шутке, дружеской подначке, розыгрышу. В их нервной, тяжелой, а порой и кровавой работе любая психологическая разрядка помогала выдержать зачастую немыслимое напряжение. Вот и сейчас легкая трепотня Крячко, особенно по контрасту с мрачноватой серьезностью Карташева, произвела свое живительное действие: Гуров и Орлов заулыбались. В конце-то концов, трем этим людям, безгранично доверявшим друг другу, не привыкать было решать головоломные задачи.
Принесенные Верочкой кофейные чашечки опустели, в знаменитой генеральской хрустальной пепельнице стало на два окурка больше. План антибарановской кампании постепенно обретал четкие черты.
– Лев, начни с предыстории. – Генерал, завистливо поглядев на дотлевающий окурок, развернул карамельку, заменявшую ему любимый «Беломорканал» фабрики Урицкого, который врачи запретили Орлову несколько лет назад. – Откуда у скромного бойца пожарной охраны взялись в начале девяностых деньги на первичную раскрутку? Кто «крышевал» Баранова тогда и кто занимается этим сейчас? Как он прошел сита избиркомов? А ведь прошел, и дважды! Что у него за команда?
– Какие СМИ он контролирует? – вмешался Крячко. – Газеты, местный телеканал, радио и все прочее. Ты, Гуров, всегда умел с журналюгами общий язык находить, не то что я. Эти «шакалы пера» и телекамеры как мою честную ментовскую физиономию увидят, так только пятки сверкают! А ты у нас интеллигентный. Внешне, – хмыкнув, добавил Станислав. – Вот и давай!
– В каких он отношениях с губернаторским окружением и с «самим»? – продолжил перечень Лев. – А главное, – с «теневыми властями», то есть с местной мафией. Кстати, Петр, у меня не будет ни времени, ни возможностей разбираться, кто есть кто в тамошней криминальной клоаке. Кроме того, – Гуров усмехнулся, – не царское это дело – налетчиков хватать. Тем более выяснять, которые из этой публики в незнакомом городе самые крутые! Нет, конечно, если ты и этот загадочный «консультант» дадите мне годик…
