— Какой стыд, какой срам. — Сеньора Леонор видит внизу под собой зеленую простыню, сеньора Леонор видит густые тучи, снежные пики Кордильер, песчаные пляжи, море. — Все икитосские девки в аэропорту и ревмя ревут, обнимают тебя. Этот город и напоследок припас мне подарочек. До сих пор все лицо горит. Надеюсь, никогда в жизни не увижу больше никого из Икитоса. Ой, смотри-ка, снижаемся.
— Прошу прощения, что опять беспокою вас, сеньорита. — Капитан Пантоха берет такси до пансиона, капитан Пантоха отдает выгладить форму, является в Управление Административной, Интендантской и другими службами Сухопутных войск, просиживает в приемной три часа, наклоняется. — Вы уверены, что мне следует ждать дальше? Меня вызвали к шести, а теперь уже девять. Нет ли тут ошибки?
— Никакой ошибки, капитан. — Сеньорита на минуту перестает полировать ногти. — Они там совещаются, а вам велели ждать. Потерпите немного, скоро вызовут. Может, дать вам еще один фотороман Корин Тельадо?
— Нет, спасибо. — Капитан Пантоха листает все журналы подряд, читает все подряд газеты, тысячу раз смотрит на часы, его бросает в жар, в холод, знобит, хочется есть, пить. — По правде говоря, что-то не читается, нервничаю немного.
— Конечно, а как же иначе, — строит глазки сеньорита. — Решается ваше будущее. Надеюсь, наказание не будет суровым, капитан.
— Спасибо, но дело не только в этом. — Капитан Пантоха краснеет, капитан Пантоха вспоминает праздник, на котором он познакомился с Почитой, как ухаживал за ней, как в день свадьбы товарищи чествовали их. — Я думаю о жене и дочке. Наверное, они уже приехали из Чиклайо. Я так давно их не видел.
— Так точно, мой полковник. — Лейтенант Сантана прочесывает сельву, лейтенант Сантана доходит до Индианы, теряет дар речи, связывается по телефону с начальством. — Уже несколько дней как умер и разлагается. Смотреть страшно, волосы дыбом встают. Оставить, пусть его заберут фанатики? Или похоронить на этом самом месте? Перевозить его никуда нельзя, дня два или три он тут, вонь такая — тошнит.
— А вы не дадите мне еще один автограф? — Сеньорита протягивает ему тетрадку в кожаном переплете, ручку, сеньорита улыбается ему с обожанием. — Совсем забыла про двоюродную сестру Чаро, она тоже собирает знаменитостей.
— С большим удовольствием, раз я уже дал три, почему не дать четвертый. — Капитан Пантоха пишет «Чаро — с уважением и наилучшими пожеланиями» и расписывается. — Но, уверяю, вы ошибаетесь, я вовсе не знаменитость. Давать автографы — дело певцов.
— Вы знаменитее любого артиста, такими делами ворочали, ха-ха. — Сеньорита вынимает губную помаду, сеньорита красит губы, глядясь в настольное стекло, как в зеркало. — Кто бы мог подумать — с виду такой серьезный.
— Можно позвонить по вашему телефону? — Капитан Пантоха еще раз смотрит на часы, капитан Пантоха идет к окну, видит уличные фонари, смотрит, как сгущаются сумерки, представляет, как сыро на улице. — Хочу позвонить в пансион.
— Давайте номер, я наберу. — Сеньорита нажимает кнопочку, сеньорита крутит диск. — Кого позвать? Сеньору Леонор?
— Это я, мамуля. — Капитан Пантоха берет трубку, капитан Пантоха говорит очень тихо, искоса поглядывает на сеньориту. — Нет, еще не приняли. Поча с малышкой приехали? Ну, как девочка?
— Правда, что солдаты прикладами расчищали путь к кресту? — Печуга орудует в Вифлееме, в Нанае, Пичуга открывает собственное заведение на шоссе в Сан-Хуан, у нее нет отбоя от клиентов, дело процветает, счет в банке растет. — И что крест рубили топором? А потом брата Франсиско вместе с крестом выбросили в реку на съедение пираньям? Ну расскажи, Стомордый, что видел, хватит молиться.
— Алло, Панта? — Поча играет голосом, как кафешантанная певица, Поча счастливо улыбается, смотрит на свекровь, на заваленную игрушками крошку Гладис. — Милый, как ты? Ой, сеньора Леонор, я так волнуюсь, прямо не знаю, что сказать ему. Гладис тут, рядом со мной. Она такая лапочка, Панта, вот увидишь. С каждым днем все больше на тебя похожа, Панта.
— Как ты, Поча, дорогая. — Панта чувствует, что сердце у него забилось, Панта думает: я ее люблю, она моя жена, мы больше не будем разлучаться. — Целую малышку и тебя очень крепко. С ума сойти, как хочу вас видеть. Прости, никак не мог приехать в аэропорт.
