Берия налил себе вина в опустевший фужер.
— Кому перешла ваша агентура? — Лаврентий Павлович неожиданно поменял тему. — Она же должна была кому-то перейти, когда вас командировали на фронт?
Вопрос капитану понравился. Вопрос человека, не понаслышке знакомого с оперативной работой. Шепелев почувствовал к грозному товарищу Берия профессиональную симпатию. Видимо, ему не приходится объяснять простые вещи. Кстати, тому же Алянчикову и некоторые оперативные азы не растолкуешь. Даже от Деда порой ему трудно было добиться понимания. А о Ежове капитану доводилось слышать, что тот был профессионально крайне некомпетентный человек.[15]
— Старшему майору Нетунаеву, но он скончался от сердечного приступа как раз в середине января, когда я находился на Карельском перешейке.
— И все это время агентура простаивала, — это был уже не вопрос, а заключение. — Сейчас с ней тоже никто не работает. Скверно, скверно… Но об этом мы подумаем. Итак, капитан, вы служили в конвойных войсках, — Берия сделал еще один поворот в разговоре, — и должны хорошо знать лагерную жизнь, блатные повадки, словечки?
Почему-то Шепелев не сомневался — при всех якобы внезапных перескоках с темы на тему Лаврентий Павлович прочно держался магистральной линии. А все эти зигзаги разговора, видимо, не что иное, как его обычный способ ведения разговора.
— Конечно, хуже, чем заключенным, но кое-что известно.
Берия вытащил из вазочки пирожок, надкусил его, положил на скатерть рядом с тарелкой нетронутого салата.
— Вас финны ранили в руку?
— Да.
— Куда именно?
Капитан показал то место на предплечье, где навылет прошла финская пуля.
— Покажите шрам! — потребовал Берия, наливая себе остатки вина из первой бутылки.
— То есть как? — растерялся Шепелев.
— Снимите пиджак, закатайте рукав и покажите шрам, — нетерпеливо и властно повторил нарком. — Что вам, как маленькому, все разжевывать?
Более вопросов не задавая, капитан выполнил приказ. Снял пиджак и закатал рукав. Нарком вгляделся в шрам, розовеющий молочной кожей. На праздный интерес это не походило, еще меньше оснований имелось заподозрить товарища Берию в заботе о здоровье ленинградского капитана.
— Хорошо, — выдал заключение нарком внутренних дел. — Видно, что свежий.
Берия потерял интерес к ранению капитана, вернулся к вину и недоеденному пирожку.
— А почему так плохо пьете?
— На работе, — ответил Шепелев, возвращая пиджак на плечи.
— Пока не на работе. Работа у вас начнется вечером. А есть вам что мешает?
— Разговор, Лаврентий Павлович.
— Сейчас говорить буду я, вы будете слушать и есть, как тот кот из басни, понятно? И пить вино из абхазского села Лыхны.
Берия поднял фужер, движением руки повелевая капитану сделать то же самое.
— До дна! — приказал нарком.
— Хороший оперативный работник, — Лаврентий Павлович поставил пустой фужер на скатерть, — обязан уметь пить. Он должен быть способен при необходимости перепить того, кого разрабатывает. Если он не умеет пить, то лучше всего тогда… что?
— Разыгрывать непьющего, — проглотив недожеванный салат, отозвался Шепелев на внезапный вопрос.
— Правильно, капитан. Соображаете. Теперь представьте. В камере сидит, ну допустим, англичанин. И в ком он скорее заподозрит подсадку: в англоговорящем или в том, кто ни бельмеса не знает по-английски, с кем ему приходится объясняться жестами?
— В первом. Только…
— Так вот, — Берия не стал дослушивать мнение капитана, — то же можно отнести к хохлу, который на дух не переносит русских. Вы слышали об ОУН, капитан?
— Да.
— Они нам очень досаждают сейчас на Западной Украине. Как могут мешают становлению там Советской власти. Нечего объяснять, какое стратегическое значение имеет для нас этот район. Он граничит с Германской Польшей. Немецкие шпионы, большинство из которых принадлежит к ОУН, просачиваются сквозь границу, как вода в дырявую лоханку. Так вот, капитан. У меня родилась одна оперативная комбинация, когда я прослушивал от Меркулова ваше личное дело. Вы идеально подходите на роль главного исполнителя. Разговор с вами утвердил меня в первоначальном мнении, вы должны справиться. Но вы мне скажите, вы чувствуете в себе силы заниматься сейчас работой? Или вам требуется отдых? Хотите, я вам устрою сегодня же отпуск. В Сухуми, в санаторий? Будете дышать настоящим кавказским воздухом. Ничто так не лечит, как воздух Кавказа, никакие пилюли и примочки. Ну как?
