— А вот еще эпизодик, — сказал он, фыркая заранее, — оказывается, на кронштадтских фортах нет офицеров, «могущих распознать наши суда от неприятельских», и потому Генмор просит адмирала прислать туда с флота парочку грамотных лейтенантов… Не желаете ли, Николай Петрович?.. Место тепленькое… Потом — коронный номер: адмирал…
Но коронного номера рассказать не удалось, потому что к Ливитину подошел вестовой с рыбой, и Веткин замолчал, с очевидным нетерпением дожидаясь, когда тот отойдет. Греве улыбнулся и добавил:
— Местечко и верно тепленькое… Вроде дегустатора на винных складах: попробовал, пожевал губами, щелкнул языком и определил: «Немец. Стреляй, братцы, без опаски». Всего и дела, а Питер под боком… Красота!.. Ну, так что за коронный номер? — спросил он, когда вестовой отошел.
Веткин сделал было возмущенное лицо, но, очевидно, смешная сторона события пересиливала в нем возмущение, потому что он опять заразительно рассмеялся:
— Из той же оперетки «Генмор в поход собрался…». Представьте: адмирал, что мышь в родах, — где немецкий флот? В Киле? В море? В каком море — Балтийском или в Северном? Рвет и мечет. Флажки — с глаз бегут. Запрашивает Генмор: «Сообщите агентурные сведения, где?» И — эпический ответ: «Сведения от тайной разведки имеются лишь десять дней назад, все было спокойно… О новых сведениях срочно (оцените, господа!), „срочно!“ запрошены агенты…» Бошнаков говорит, старика чуть удар не хватил…
Веткин отчаянно замахал рукой, приглашая других посмеяться вместе с ним.
— А ведь вы, Вадим Васильевич, донельзя всем этим довольны, — вдруг сказал Ливитин, осторожно отделяя шкурку осетрины. — Признайтесь?
— То есть? — спросил Веткин, продолжая еще смеяться.
— То есть вам эти штучки — хлеб. Анекдотец же!
— А что же, смеяться нельзя? — удивился Веткин. — Извините, не вижу в этом ничего особо порочного — смеяться над растерянностью чиновников из-под шпица.
— Даже если эта растерянность граничит с преступлением? — спросил кто-то сбоку.
Ливитин повернул голову и увидел мичмана Морозова; он стоял за спиной Веткина, облокотившись на аквариум; обед кончили, и кают-компания почти опустела.
Последние два дня Ливитину не приходилось видеть Морозова: так же как Ливитин на мачте, он пропадал часами у себя в кочегарке, где банили котлы и наспех меняли прогоревшую кирпичную кладку. Видимо, ему сильно досталось за эти дни: он осунулся, темные круги легли под глазами. Сейчас румянец пошел по его курносому лицу пятнами, — и по этому и по тому еще, как он забарабанил пальцем по стеклу аквариума, Ливитин понял, что Петруччио стал еще нервнее прежнего.
— Я вполне солидарен с Николаем Петровичем, — продолжал Морозов, стараясь сдерживаться и не повышать голоса. — Можно смеяться над глупостью, но если эта глупость — показатель системы, то не смеяться надо, а…
— На Морозов-ве! — воскликнул вдруг Ливитин тем тоном, каким окликают с борта шлюпку. — Возьмите два рифа: вас кренит на левую!
— Почему два рифа? — возмутился Морозов, отмахиваясь. — Какой там крен на левую, когда мы спокойно идем ко дну на совершенно ровном киле? Позвольте хоть перед смертью поматериться, ведь умирать-то будем мы, а не адмиралтейские гении!.. Это еще цветочки, что Вадим Васильевич рассказывал! Ягодки впереди ждут, наливные ягодки, спелые, десять лет с цусимской рассады под сиянием штабных аксельбантов зрели… Вызрели, благодарю покорно…
— Где же вы эту самую Цусиму увидели, позвольте полюбопытствовать? — спросил Греве, прищуриваясь. Морозов оглянулся на вестовых, начавших собирать с дальнего мичманского конца, и понизил голос.
— Где-с? Извольте: в широте и долготе первого боя с «Мольтке» и с «Кайзером», точнее сказать не могу-с, механикам оперативные тайны неизвестны. Но нам известна такая прописная истина, что государства, которые проиграли войну, были разбиты еще до поля сражения… То есть несли причину своего поражения в себе, во всей военной системе данного государства, служащей отражением его внутреннего политического строя… Вам эта мысль нова, Владимир Карлович?
Греве пожал плечами.
— Не столько нова, сколько абсолютно невоенна: досужее измышление какого-нибудь социолога из красных.
