…»
Указав графу на кресло у стола, Власовский в очередной раз обмакнул перо ручки в чернила и дописал:
«Считаю действия околоточного надзирателя Степана Григорьева Шандыбина вопиющими в смысле отношения к своим обязанностям блюстителя законопорядка и налагаю на него штраф в размере месячного довольствия. При повторении подобного нарушения околоточный Шандыбин будет отправлен в отставку в принудительном порядке с записью в его послужной список.
Обер-полицмейстер г. Москвы полковник А. А. Власовский».
Расписавшись, Александр Александрович промокнул написанное и поднял глаза на Виельгорского:
– Слушаю вас, Виктор Модестович.
– Он приехал, – скорее доложил, нежели произнес обычным тоном Виельгорский.
– Кто? – поднял брови Власовский и тут же вспомнил, о ком идет речь. – Ваш управляющий имением Павловское, я так понимаю?
– Да, – подтвердил граф.
– Это хорошо, – отложил приказ в сторону обер-полицмейстер. – Вы уже разговаривали с ним?
– Ну, так, в общих чертах, – как-то неопределенно ответил Виктор Модестович.
– Что значит – «в общих чертах»? – посмотрел на графа Власовский. – Вы проверили отчетность?
– Проверил, – не очень твердо сказал Виельгорский. – Все как будто бы в порядке.
– Как будто или в порядке? – переспросил Александр Александрович чуточку раздраженно. Его всегда раздражала неопределенность в ответах. А точнее, даже злила…
– В порядке, – заверил его граф Виельгорский.
– А спрашивали, когда ваш главноуправляющий уехал из имения? – строго посмотрел на Виктора Модестовича обер-полицмейстер.
– Да, – ответил граф.
– И что он сказал?
– Он сказал, что седьмого мая.
– Кто это видел, вы поинтересовались? – задал новый вопрос Александр Александрович.
– Да, – ответил граф.
– И что же он вам ответил?
– Он ответил, что он сам может это подтвердить. Еще лодочник, который перевозил Попова через Павловку…
– Павловка – это река? – уточнил Власовский.
– Да, – ответил Виктор Модестович. – А потом главноуправляющий сел на поезд до Москвы на станции Ряженка.
– А где он жил, ваш главноуправляющий? – задал вопрос обер-полицмейстер.
– Он снимал меблированные комнаты с пансионом в Малом Власьевском переулке. Знаете, такой особнячок с мезонином…
– Владелец этих меблирашек Яков Шибуньский? – припомнил имя хозяина дома Власовский. Он частенько заезжал в тихие арбатские закоулки, вследствие этого знал владельцев особняков наперечет.
– Кажется, да, – неуверенно ответил Виктор Модестович.
– Что ж, – проговорил Александр Александрович. – Первоначальную информацию по вашему делу я получил. – Теперь мне надлежит самому побеседовать с этим вашим управляющим… как его?
– Козицкий, – охотно подсказал Виельгорский.
– Именно. Вы знаете, где он сейчас находится?
– Конечно… – Граф немного стушевался, что, конечно, не ускользнуло от внимания обер-полицмейстера.
– У вас еще что-то ко мне есть?
– А вы намерены сами заниматься моим делом? – глядя мимо Власовского, спросил Виктор Модестович.
– А почему нет? Вы же сами этого хотели? – немного удивился Александр Александрович.
– Может, поручите мое дело кому-нибудь иному? – продолжал смотреть мимо обер-полицмейстера Виельгорский.
– Да отчего же? – не понимал неловкости графа Александр Александрович.
– Ну, может, вы будете слишком заняты…
– Вы о чем, граф? – удивленно поднял брови Власовский. – Я всегда занят. Но ваше дело непосредственно касается нашего ведомства. Пропал человек, и мы обязаны его отыскать. Или найти причину его столь неожиданного исчезновения…
– Прошу покорнейше извинить меня, но… я слышал, что у вас неприятности в связи с этой… ходынской трагедией, – тихо ответил Виктор Модестович. – Вот я и подумал, что, возможно, у вас не будет хватать времени на расследование пропажи моего главноуправляющего…
– Ах, вот в чем дело, – усмехнулся Александр Александрович. – Спешу вас уверить, что ваше беспокойство совершенно напрасно. Я изыщу время для исполнения моих служебных обязанностей, как бы меня… ни отвлекали какие-либо посторонние… занятия. И покуда я нахожусь в должности обер-полицмейстера Москвы, я буду исполнять ее в полной и должной мере, можете не сомневаться…
