Восточный пригород Москвы — это огромный Измайловский лесопарк, с его лучевыми просеками и спрятавшимися за высокими сугробами дачами, множество мелких деревень, уходящее на Горький шоссе, лесной массив, начинающийся почти сразу за Преображенским, Перово, Кусковский парк со старинной усадьбой, Люблино, Капотня. А других населенных пунктов сколько — Беседы, Мильково, Алексеево, Кишкино, Денисьево, Выхино, Косино, Плющево, Калошино…
И среди всех них, как иголку в стоге сена, надо отыскать затаившуюся вражескую агентурную станцию. Когда она вновь выйдет в эфир, в какой день, в какое время и в каком месте?
Если враг использует для передвижения во время передачи автомашину или повозку, то в следующий раз рация может объявиться уже совсем в другом районе, и тогда круг поиска неизмеримо расширится. Немецкие агенты тоже не дураки — они прекрасно понимают, чем и как рискуют, входя в эфир рядом с Москвой, поэтому они могут начать скакать как зайцы, стараясь бесконечно менять места, запутывая след.
Перемещение рации во время сеанса говорит еще об одном — станция работает от батарей. Очень долго они храниться не могут, а это косвенно указывает на относительно недавнее присутствие здесь пособников немцев. Однако как быть, если батареи им доставили курьеры или сбросили с самолета в условном месте? И все же это еще одна нитка: батареи в конце концов сядут и агенты волей неволей будут вынуждены искать способ получать питание для рации. Появится шанс обнаружить ее точное местоположение. Но у них может иметься аккумулятор. Вот чертова загвоздка!
А если попробовать зайти с другой стороны — кроме раций существуют люди, которые стучали на ключе, вызывая радиоцентр абвера. Наверное, в первую очередь необходимо тщательно проверить всех недавно прибывших в Москву в командировки и на постоянное место жительства, а также недавно вернувшихся из эвакуации. Правда, таких людей наберется немало, а потом придется еще более расширять круг проверяемых лиц, добираясь до тех, кто появился здесь с началом войны или не уехал, не оставил город в сорок первом. Надо не забыть и прибывших по демобилизации.
Что ж, тогда будем подключать к поиску военкоматы и территориальные отделы милиции, естественно, полностью не раскрывая причин интереса государственной безопасности к проверяемым. Тяжелая предстоит работа, напряженная, но сделать ее необходимо в самые сжатые сроки.
Одновременно подготовим и пошлем запросы за линию фронта — пусть сообщат все имеющиеся данные на тех германских агентов, которые готовились к заброске в наш глубокий тыл. Еще раз проработаем самым внимательным образом материалы по уже выявленным и задержанным немецким разведчикам. Не может такого быть, чтобы где-нибудь да не нашлось хотя бы маленькой зацепочки, потянув за которую можно вытащить на свет всю вражескую цепочку.
Радиостанция в Барановичах передавала музыку из фильма «Голубой ангел». Красивого тембра голос пел «Лили Марлен»:
И когда твой милый голос призовет,
То даже из могилы поднимет, приведет,
И тень моя тогда опять,
Как прежде, сможет рядом встать
С тобой, Лили Maрлен!
Клюге хрипловато мурлыкал себе под нос, подпевая динамику, но заметив, как недовольно покосился на него оберфюрер, замолк. Сидевший рядом Эрнест Канихен только чуть усмехнулся и закрыл лицо иллюстрированным журналом с полуобнаженной красоткой на глянцевой обложке.
Ровно гудели моторы транспортного юнкерса. Внизу, черточками на снегу, виднелись деревья густых лесов, нитками вились между ними узкие дороги, выводившие к заваленным снегом селениям.
«Беларутения», — вспомнив новое название Белоруссии, желчно усмехнулся смотревший в иллюминатор Бергер. Ему было интересно: удастся или нет хотя бы заметить следы партизан на снегу, следы тех самых лесных бандитов, о которых он так много читал в донесениях, приходящих в РСХА — главное управление имперской безопасности.
Самих партизан он увидеть даже не надеялся, они наверняка хорошо замаскировались и прячутся при звуке самолетных моторов, а вот если удастся разглядеть следы, можно с полным основанием говорить об этом на совещаниях, утверждая, что в борьбе с лесными бандами авиация используется недостаточно эффективно.
