Темы за столом обсуждались серьезные: демократическое устройство государства, местное самоуправление и т. д. и т. п., все, о чем обычно треплются депутаты и политики разных уровней. Мысли высказывались затертые, затасканные, как слова, которыми они их выражали. Я тоже, для оживления дискуссии, ловко ввернул несколько складных клише, что без остановки штампуются на радио и телевидении, а также ознакомил с последними взглядами главы региона на ситуацию в стране, которые он высказал во второй половине дня на встрече с журналистами и они еще не были озвучены на радио и не освещены в газетах.
На самом деле меня интересовала не беседа, а салаты. Как я потом убедился, Полина Захаровна в их приготовлении была искусница. Я навалился на них, так как был голоден, и, не жалея слов, нахваливал хозяйку, чем сразу расположил ее к себе. И она, радуясь, что нашелся ценитель ее кулинарного мастерства, все подкладывала мне и подкладывала. И вскоре я чувствовал себя как волк из мультфильма «Жил-был пес». Я смотрел этот фильм много раз и всегда с удовольствием.
«Спасибо» я, правда, выговорил почетче волка. Е.Б. сказал, что рад знакомству, а П.З. пригласила приходить в любое время, она не работает, всегда дома и будет рада со мной поговорить. И добавила, что обязательно угостит чем-нибудь вкусненьким, и я сразу решил, что буду непременно ее навещать.
По Нининому взгляду я понял — смотрины удались.
И уже на следующий день Нина согласилась зайти ко мне на чашечку кофе. Чуть позже она по моей просьбе позвонила домой и сказала, что заночует у подруги.
А дня через два Ольга пригласила меня на ужин, ответ дался нелегко, но я не мог обманывать доверившуюся мне Нину, да это и не в моих правилах.
Через месяц Нина уже в открытую ночевала у меня, Е.Б. звал зятьком, П.З. во мне души не чаяла, я даже стал полнеть от ее кулинарных изысков. После Нового года начали поговаривать о свадьбе.
И тут я перешел в охранники. Будущая жена и будущий тесть меня не поняли, поначалу подумали — это журналистский прием, внедриться в коллектив ресторана, поработать и ухнуть разоблачительной статьей. Но когда до них дошло (через месяц с небольшим), что никакой статьи я писать не собираюсь (Е.Б. переговорил с главным редактором), то отреагировали они бурно. Нина обозвала меня садистом, заявила, что жить со мной не будет, и расплакалась, а Е.Б. целый час пафосно разглагольствовал о предназначении человека. Смысл его речи сводился к тому, что человек должен работать там, где сможет приносить обществу наибольшую пользу. Я лишь смог вставить, что этого нам не дано узнать. Спокойна была лишь П.З. и накормила меня новым оригинальным салатом по рецепту из кулинарной книги, которую я перед этим ей преподнес.
Хоть Нина и обозвала меня садистом, но жить со мной продолжала. Папа сказал — у творческих людей бывают срывы, но я вскоре образумлюсь и ей не зазорно побыть это время рядом со мной и помочь преодолеть кризис.
Нина была замечательная девчонка, понимала юмор, разбиралась в литературе, порой высказывала очень интересные, неожиданные мысли, но чаще цитировала папу. Легка была на подъем, умела готовить. И, несмотря на хрупкость, обладала твердым характером. Мы были почти счастливы, радоваться жизни ей мешала моя работа, Нина стеснялась говорить подругам, что я охранник.
Не знаю почему, но я не сказал ей, что в скором времени буду работать в детском журнале. Когда я еще трудился в газете, то заметил, как Клепиков нет-нет да принесет Верочке, что сидит в приемной, детскую книжку для ее сына Паши. Паша завзятый книгочей, хотя ему всего восемь лет. Я посоветовал Клепикову не тянуть, пока его библиотека перекочует к Верочке, а сделать ей предложение прямо сейчас. И парнишка обязательно полюбит его как обладателя чудесных книг. Но Клепиков не послушался совета и в очередной раз принес «Фантазеры» Николая Носова. Я увидел книгу на столе у Верочки и прямо в приемной прочитал от корки до корки. Сразу вспомнилось детство, истории, которые в то время произошли, и вечером я написал детский рассказ, потом еще и еще. И решился показать их Клепикову. Тот похвалил и предложил отнести в детский журнал, где они и были напечатаны. Я в то время уже работал охранником. И вот буквально месяц назад мне в журнале предложили место зав. прозой. Я согласился и в ресторане дорабатывал последние дни. Скажи я Нине, и мы бы не расстались. Но я промолчал. Тем временем Е.Б. подыскал мне место в пресс-центре главы региона. Я отказался. Отказ привел Е.Б. в негодование, и он на семейном совете вынес резолюцию — я бесперспективный, так как у меня совершенно отсутствует честолюбие. И судьба нашего с Ниной гражданского брака была решена.
