Док отреагировал на это так: - Такого закона в Испаньоле нет. Вы его только что выдумали, впрочем, как и все другие обвинения.
- Все это фарс! - крикнула Санда.
- Вы можете представить свою защиту, - сказал офицер тоном абсолютно равнодушным.
- Я думаю, что говорить с вами бес-полезно, - ответила Санда.
Толстые стены тюрьмы выглядели еще более отталкивающе, чем прежде. Слой песчаной пыли лежал на полу, воздух был настолько застоявшийся, что невозможно было дышать. Санда сидела в соседнем с Доком каземате, и они могли переговариваться, хотя и не видели друг друга.
- Вы еще на что-нибудь надеетесь? - спросила девушка.
- Вы имеете в виду наш расстрел на рассвете?
- Да
- В данной ситуации они ведут себя вполне логично.
- Они могли бы проявить оригинальность.
Было темно. Где-то поблизости капли воды падали с монотонным, почти металлическим звуком.
Вдруг далеко в темноте раздался голос. Многократно отразившись, он дошел до них каким-то рокотом. Какие-то идиоты пытались говорить одновременно.
Санда спросила:
- Вы здесь?
- Да
- Что мне не дает покоя, так это смертный приговор, вынесенный вам. Предположим, вас расстреляют здесь, в этом логове международных бандитов. Вы известный человек. Ваш расстрел не может пройти незамеченным.
- Ничего подобного. Если о нем не станет известно в ближайшие несколько месяцев, то, возможно, для них все и обойдется.
- Да, но почему? Я хочу сказать: почему они должны расстрелять вас? Я, я - понятно. Я из Кристобаля, и мой отец как нельзя кстати президент, да и война к тому же. Но я не понимаю, почему вы? Они же знают кто вы такой. Они также знают, что, если расстреляют вас, у них будут неприятности. Но они не остановились перед этим и посадили вас в тюрьму.
Док напомнил ей:
- Мы еще в Нью-Йорке начали исследовать эту тайну.
- Да, тайну этих черных камней, черных кинжалов и другого связанного с этим.
Док добавил:
- Все это напрямую связано с так называемой республикой Испаньолой.
- Да?
- И с войной между Испаньолой и Кристобалем.
Этот факт так поразил Санду, что она надолго замолчала. Наконец она сказала:
- Черный камень, черный кинжал, война - все это связано между собой?
Док зашипел:
- Тс-с, кто-то идет.
Санда напряженно вслушивалась затаив дыхание:
- Я ничего не слышу.
Это было потому, что человек, решивший навестить их, ступал очень осторожно. Он прислонился к двери в каземат Дока и тихо зашептал:
- Это Питер ван Йелк. Не шумите.
Ван Йелк говорил так тихо, что Санда в соседнем каземате его не слышала и потому спросила:
- Эй, есть там кто-нибудь или нет?
Ван Йелк в ответ быстро и настойчиво зашипел:
- Ш-ш-ш.
Док ответил за него:
- Это ван Йелк.
- Кто? Не может быть!
Ван Йелк с раздражением, но тихо забарабанил по двери:
- Тише! Пожалуйста, тише! Это очень важно для меня. Они собираются меня расстрелять. Они уже приговорили меня к смерти.
- Приговорили вас? За что?
- За то, что я тоже принимал участие в покупке священного черного камня, принадлежащего потомкам инков, живущим в Испаньоле. Я так думаю. Насколько я помню, это обвинение звучало именно так. Они не оставили мне ни одного шанса. Они не слушали ни моих доводов, ни моих оправданий. Они... они... - он подбирал слово, - поработали надо мной.
Док сказал:
- У нас к вам очень много вопросов, но сначала скажите нам, как вы выбрались.
- Меня заперли в каземате. Они думали, что отобрали у меня все деньги, но они ошиблись. У меня осталась одна стодолларовая купюра, которую я положил под вставную челюсть. Я подкупил охранника, и он дал мне ключи.
- Значит, вы можете вызволить нас отсюда?
- Я могу попытаться.
Ключ заскрипел, заскрежетал в проржавевшем замке, и наконец замок открылся.
- Я сейчас отопру дверь в каземате девушки, - шепнул ван Йелк.
Док предупредил его:
- Осторожно! Эти петли воют, как голодные волки.
Для большей осторожности они минуты три или четыре постояли в темном коридоре. Не было слышно ни звука. Лишь песок поскрипывал под их ботинками.
И Док предложил:
- Нам лучше пока их снять.
Пока они разувались, Док спросил:
- Как вы сюда попали, ван Йелк?
