Камбер - еретик (Дерини - 3) - страница 21

- Барон Манфред, брат епископа МакИнниса, его жена, капеллан и человек десять-двенадцать слуг,-ответил Камбер.-Они озлоблены, но большого вреда им не причинили, их лошади в суматохе убежали. Я сказал, что вы пришлете свежих лошадей и охрану, чтобы проводить их до места назначения.-Он вздохнул.-Думаю, вас вряд ли стоит предупреждать о реакции МакИнниса на случившееся.

- Конечно. Простите, я на минуту.

Камбер кивнул. Кверон повернулся к монахам и отдал короткие приказания. Несколько братьев тотчас же побежали к конюшням. Сделав еще несколько распоряжений, Кверон вернулся к Камберу и поклонился. Вторая группа монахов встречала первую, вернувшуюся с лошадьми и оружием.

- Ваше Преосвященство, за бароном и его людьми немедленно двинется спасательная партия, а другие братья займутся шайкой, если она все еще бродит по окрестностям. Мне сообщили, что такого рода инциденты происходят слишком часто на дорогах вокруг столицы. Мне жаль, что нашу расу вынуждают к таким поступкам.

- Мне тоже, отец Кверон.

- И тем не менее этим займутся, можете быть уверены. А пока вы останетесь, чтобы осмотреть наш, храм, не так ли?-Он испытующе смотрел то на Камбера, то на Йорама.- Отец МакРори, я хорошо понимаю ваше нежелание приезжать сюда, но наш храм-это храм святого причастия, равно как и вашего отца-святого. К тому же ваши люди вернутся с дороги нескоро. Вы, конечно же, не покинете нас так быстро.

Камбер какое-то мгновение колебался, но услышал покорный вздох Йорама и понял, что он сам сознает невозможность отказа-жестокой обиды для Кверона и многочисленных братьев и сестер, терпеливо ожидающих на заднем дворе. Епископ Грекоты был не вправе отказываться от посещения храма, кроме тех случаев, когда на это имелись очень веские причины. Алистеру Каллену не могла прийти в голову мысль о таком презрении долга.

- Хорошо, отец Кверон,-спокойно ответил Камбер.- Мы не можем остаться надолго, так как очень спешим к королю, но свое почтение обители мы засвидетельствуем. И только ради Йорама я прошу об одолжении. Можем ли мы не ходить в храм, а молиться уединенно?

- Разумеется, Ваше Преосвященство,-с поклоном ответил Кверон и, развернувшись, рукой подал знак одному из монахов, затем долгим сочувственным взглядом посмотрел на младшего из двоих клириков.-Бедный Йорам,-пробормотал он,-после стольких лет вы так и не смогли признать его святым, верно?

Йорам с трудом проглотил слюну, пряча глаза от проницательного взгляда Кверона-Целителя, а Камбер вспомнил, как его заставили отвечать на вопросы Кверона, но это было в другом месте и в другие времена, тогда легенда о святом Камбере была еще устным преданием.

- Очень трудно быть сыном святого, отец Кверон. Если бы вы только знали, как трудно. - Но...

-Пожалуйста, отец Кверон,-вмешался Камбер, почувствовав, что, если он не остановит их, разговор затянется. Он обнял Йорама за плечи и подтолкнул его к двери.-Когда мы выйдем, я встречусь с вашими людьми и благословлю их,- это произнесла та его часть, что теперь была Алистером.-А теперь, сын мой, зайдем сюда,-сказал он, направляя Йорама к плоской, обитой металлом двери.

Очень скоро они остались одни в тишине, стоя с тыльной стороны нефа, спиной к дверям, их ноздри наполнял знакомый запах ладана. Камбер услышал, как в Дальнем конце церкви хлопнула дверь, и решил, что это ушли его стражники.

На долю секунды все здесь показалось обманчиво знакомым. Камбер не представлял себе точно, что он здесь увидит, но определенно не был готов к тому, что видел сейчас. Не было чрезмерной пышности убранства, столь обычной для главных храмов какого-нибудь святого, помпезной крикливости, многочисленных свечей, статуй и всей атмосферы нарочитой религиозности.

Для начала, церковь выглядела несколько необычно, возможно, потому, что была перестроена из обычного здания. Обычная базилика, узкая и длинная, с непременной двойной колоннадой и боковым приделом, за исключением южного трансепта. Южная стена была когда-то наружной стеной здания, она не имела окон и по большей части пустовала. Только красно-золотистые мозаичные панно, изображавшие четырнадцать остановок на крестном пути, оживляли глухую стену.