— Самое настоящее. Самолёт гораздо тяжелее тебя, а взлетает в небо и ещё везёт груз и пассажиров. Когда-то люди считали, что это небылица и такого на свете быть не может. А теперь ты говоришь, что это не чудо.
— Всё равно, это не настоящее чудо. Вот если бы я увидел лесовичка…
— Тогда он перестал бы быть для тебя чудом. Просто ты удостоверился бы, что рядом с нами живёт лесной народец. Ты ведь не считаешь волшебством, что в лесу обитает разное зверьё.
— Зато, если бы какой-нибудь зверь заговорил, это было бы настоящее волшебство, — мечтательно сказал Матвейка.
— Вовсе нет. Некоторые птицы, например попугаи, умеют разговаривать. Чудо потому и чудо, что его нельзя потрогать руками, — сказал дед и хитро подмигнул внуку. — А некоторые ещё норовят разобрать его на части, чтобы понять, как оно действует.
Матвейка нахмурился.
— Дед, я же тогда был маленький. А ты до сих пор вспоминаешь.
— А кто недавно будильник разобрал?
— Так то будильник. А лесовичка я бы ни за что не обидел.
— Он же этого не знает. Вот и осторожничает. И правильно делает. Люди разные бывают. Так что пусть чудеса остаются чудесами, — сказал дед.
Матвейка задумался. Иногда он не мог понять, шутит дед или говорит серьёзно.
— А кроме Тюхти, ещё лесовики есть? — спросил мальчик.
— Есть. Слышишь стук?
Матвейка прислушался.
— Это же дятел, — сказал он.
— Может, и дятел, — загадочно проговорил дед. — А может, Мастеря что-нибудь мастерит. Он мастер на все руки. Да ты наверняка встречался с ним в лесу.
— Он тоже притворяется грибом? — спросил Матвейка.
— Нет. Он считает, что в шляпе неудобно работать. Он ходит в курточке и в штанах из бересты: и практично, и прятаться легко.
Рядом с Тюхтей на листе бумаги появился второй человечек: кряжистый, с подвязанными бечевой длинными русыми волосами, чтобы не спадали на лоб. Он немного походил на тех сказочных персонажей, которых дед вырезал из коряг.
— А ещё какие-нибудь лесовики есть? — допытывался Матвейка.
— Есть ещё один непоседа. Зовут его Колоброд. Он слывёт среди лесного народца самым умным, потому что умеет читать. Он носит тёмно-зелёный бархатный сюртук из болотного мха.
На странице рядом с двумя лесовичками появился маленький, сухонький человечек в башмачках из желудёвых шапочек, в шляпе с осенним листочком вместо пера и в очках.
— А как он научился читать? — заинтересовался Матвейка. — Он что, в школу ходил?
— Нет. Всё началось с того, что года два тому назад Колоброд нашёл волшебную книгу. Он любитель порыскать возле дач и иногда делает удивительные находки. Однажды ему попалась потрёпанная «Азбука». Обложка у неё почти оторвалась, а на некоторых страницах были нарисованы каляки-маляки.
— Это же моя «Азбука», — догадался Матвейка.
— Вот я и говорю, кое-кто научился читать, решил, что «Азбука» ему больше не нужна, и бросил на улице.
— Ты всё выдумываешь. Моя «Азбука» уж точно не волшебная.
— Все любимые книжки чуточку волшебные. Разве их герои не становятся твоими друзьями? Разве ты не переживаешь за них?
— Как это ты всё умеешь повернуть, что всегда прав? — удивился Матвейка.
— Не всегда, а только когда я прав, — возразил дед. — Для Колоброда твоя «Азбука» стала по-настоящему волшебной. Сначала он научился читать, а когда проштудировал её от корки до корки раз сто и знал её наизусть, случилось чудо. В книжке стали появляться разные истории: то сказка, то стишок, а то рассказ.
В это Матвейка никак не мог поверить.
— Вот я тебя и раскусил! Такого не бывает, — уверенно заявил он. — Я тоже знаю «Азбуку» наизусть, и никаких новых историй в ней нет.
— Это потому что у тебя есть другие книги, ты можешь взять их и почитать. Настоящее чудо случается только тогда, когда больше надеяться не на что.
— Опять шутишь? — покачал головой Матвейка.
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но сейчас я говорю очень серьёзно, — заверил его дед.
— Значит, Колоброд целыми днями читает? — спросил мальчик.
— Нет, что ты! Он ужасный непоседа. Ни дня не может прожить без приключений. Из-за него лесовики всё время попадают в разные переделки.
— Расскажи, — попросил Матвейка.
Они присели на ствол поваленного дерева, и дед повёл рассказ.
