Итак, мне остается лишь бежать от тебя. Как могут твои друзья надеяться, что ты будешь им верен и не обманешь, если ты предал своего повелителя, который приблизил тебя и оказал тебе честь, осыпав почестями? О твоем обмане можно сказать словами притчи: «Там, где крысы грызут железо, сокол может утащить слона». — «Что это за притча?» — осведомился Димна, и Калила начал:
«Говорят, что в дальних краях жил некий купец. Как-то решил он отправиться в соседнюю страну по торговым делам. Он оставил все свое имущество — сто маннов железа в слитках — у одного из своих друзей и пустился в путь. Тот человек вскоре продал железо и истратил деньги. Через некоторое время купец вернулся и пришел к другу, чтобы взять у него железо, но тот сказал: «Твое железо съели крысы». Купец, не задумываясь, ответил: «Да, я слыхал, что самое губительное для железа — это крысиные зубы». И обманщик обрадовался, думая, что купец поверил его лжи. По дороге домой купец встретил маленького сына своего неверного друга. Взяв его на руки, он понес его к себе и запер в комнате.
На следующий день к нему явился отец мальчика и сказал: «У меня пропал сын, может быть, тебе известно, где он?» И купец ответил: «Вчера, когда я выходил из твоего дома, я видел, как сокол унес какого-то мальчика, наверное, это и был твой сын». Тот человек стал бить себя по лицу и кричать: «Добрые люди! Слыхано ли, видано ли, чтобы соколы хватали детей?» Но его приятель ответил: «Там, где крысы грызут железо, сокол может утащить даже слона». Тогда обманщик сказал: «Я сам съел твое железо, возьми за него деньги и верни мне моего сына».
Рассказал я эту притчу для того, чтобы показать тебе, что если ты мог предать своего господина, то по отношению к другим ты окажешься еще худшим предателем. Более того, если ты близок с кем-либо и предаешь третьего, твой друг, видя твое коварство, понимает, что ты не достоин ни любви, ни доверия, ибо нет у тебя ни благородства, ни чести. Есть поступки, что не имеют смысла и никому не приносят пользы. Нельзя любить непостоянного, делать добро неблагодарному, обучать тупого и упрямого, что не слушает твоих слов и не поддается обучению, и поверять тайну болтливому.
Я не питаю надежды изменить твою природу, ибо ведомо мне, что дерево, приносящее горькие плоды, не изменится и не даст плодов сладких, даже если умастить ствол и ветви маслом и медом. И боюсь я, что общение с тобой окажется для меня вредоносным, ибо близость к достойным людям приводит к благу, а дружба со злонравными порождает лишь зло. Так ветер, пролетая над мускусом, напоен ароматом, а если на пути его свалка, он несет с собой лишь зловоние. Я долго говорил с тобой, и мне тяжко продолжать речи».
И как раз в то время, когда Калила умолк, бык Шатраба испустил дух, ибо лев набросился на него, повалил и перегрыз ему горло. Но, убив своего противника, лев долго стоял понурившись, погруженный в горестные думы, и его покинули гнев и ярость. Он говорил себе: «Великое несчастье для меня — смерть Шатрабы, верного друга, разумного и надежного советчика и наперсника. Кто знает, может, его оболгали и был он невиновен в обмане и предательстве». Царь горевал и жалел о своем необдуманном поступке и не смел поднять глаза от стыда и раскаяния.
Увидев это, Димна оставил беседу со своим приятелем Калилой и, подойдя к царю, промолвил: «Да будет тебе во здравие, о царь, твоя победа, и да погубит бог всех твоих врагов и противников! Что тебя печалит?»
Лев ответил: «Я печален потому, что вспомнил Шатрабу. Как он был рассудителен, умен и образован!» — «Не жалей о нем, о царь, — возразил Димна, — разумный не жалеет о смерти того, кого опасался при жизни. Он может приблизить ненавистного, но обладающего способностями и полезного ему в делах, как глотают горькое лекарство, чтобы исцелиться. И он может отослать и даже погубить того, кто ему приятен и дорог, боясь, что тот причинит ему урон. Так укушенный ядовитой гадюкой отрубает себе палец, где видны следы змеиных зубов, чтобы яд не разошелся по всему телу». И царь умолк, согласившись со словами Димны».
