Он провел три стачки: октябрьскую, ноябрьскую и почтово-телеграфную; выпустил около 500,000 №№ "Известий" и воззваний к солдатам, рабочим и гражданам; он провозгласил свободу печати и осуществил ее на деле. Он превратил 8-ми часовой день из отдаленного идеала в осязательный лозунг пролетарской борьбы и сильно приблизил его проведение в жизнь. Совет организовал народную самооборону и предохранил Петербург от черносотенного погрома. Он создал комиссию безработных и взял на себя борьбу с голодом, на который коалиция правительства и капитала обрекла передовой отряд освободительного движения. Ноябрьской стачкой Совет сблизил пролетариат с революционной частью армии. Всю свою деятельность Совет направлял к одной цели - низвержению самодержавия и установлению демократической республики; его непосредственным политическим требованием было полновластное Учредительное Собрание, избранное на основе всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права. Средством борьбы - широкая организация рабочего класса, постоянное упражнение его сил и, как ultima ratio; всеобщая политическая забастовка, расшатывающая правительственный механизм, деморализующая армию и на известной ступени своего развития и при известных условиях переходящая в вооруженное восстание.
С. Р. Д. не был партийным учреждением, а свободной эманацией петерб. пролетариата; но подавляющее большинство принадлежало в нем социал-демократам. Фактически в своей деятельности он осуществлял лозунг "революционного самоуправления", выдвинутый меньшевиками. Волей судеб Совет, благодаря разложению правительственной машины, начавшейся вслед за октябрьской забастовкой, незаметно начал {270} мало-помалу превращаться в орган новой правительственной власти; под названием "рабочего правления" он сделался известен населению провинции; и не только револ. элементы видели в нем естественного преемника старой изжившей себя власти, но даже сама последняя начинала понимать, что дальнейшее существование старого и нового правительства грозит полной гибелью первому. И вот почему оно поспешило дать решительное сражение Совету, прежде чем он успел собрать все силы, готовые стать под его знамя.
Из трехсот слишком арестованных депутатов правительство предало суду наудачу выхваченных 52 чел. В ноябре 1906 года Пет. суд. палата приговорила 15 из них к лишению всех прав состояния и ссылке на поселение.
После первого С. Р. Д., из уцелевших депутатов и кандидатов составился второй Совет, но он уже не пользовался ни силой, ни авторитетом прежнего. Второй Совет объявил и пытался провести декабрьскую забастовку, но время, было уже не то, а новое время требовало других птиц и новых песен. Члены его даже не были преданы суду, а дело о них разрешено в административном порядке.
Ю. Стеклов.
14.
1860. Устройство в Киеве первой в России воскресной школы, при участии проф. Павлова и попечителя Пирогова.
1878. Вооруженное сопротивление Коленкиной и Малиновской в Петербурге.
1903. Покушение на жизнь наместника Кавказа князя Голицына в Тифлисе.
-"- Забастовка на прядильно-ткацкой фабрике Анонимного Бельгийского О-ва в Костроме.
1905. На улицах в СПБ. расклеено объявление СПБ. генерал-губ.
Д. Ф. Трепова, в котором он заявляет, что войскам и полиции им отдан приказ немедленно и самым решительным образом подавлять попытки произвести беспорядки. При оказании же к тому со стороны толпы сопротивления холостых залпов не давать и патронов не жалеть". .
{271}
15.
1878. Арестованы Оболешев-Сабуров, Адр. Михайлов и много других "землевольцев".
16.
1905. Первая Всероссийская забастовка.
Великое народное движение, выразившееся в небывало грандиозной стачке, руководимой пролетариатом, но поддержанной широкими массами населения и отчасти даже буржуазии в узком смысле этого слова, породило взрыв энтузиазма как в России, так и за ее пределами.
Это важнейшее событие последних лет приходится рассматривать с двух точек зрения: с точки зрения роли, которую сыграла массовая политическая стачка в судьбах русской революции, и с точки зрения международной тактики революционного пролетариата. Уже самый ход стачки, ее невероятный размах переполнял сердца участников и сочувствовавших наблюдателей какой-то сладкой гордостью; коллективность выступила с неслыханною до того силою; неожиданно каждый почувствовал миллионы братьев рядом с собою, миллионы душ, настроенных в унисон, а от этого в душе каждого мощно звучал собственный протест, готовность, упование. И вместе с тем в воздухе была разлита тревога. Чувствовалось напряжение почти нестерпимое. Дышали горячкой. Говорили в самозабвении, стараясь себе и другим дать уверенность на место радостной, но жуткой тревоги. Слушали, готовые на все, и шумно расходились с митингов, спрашивая у себя, у осеннего неба, у каменных громад: "что же теперь будет?" И снова бежали на митинг воочию, на ощупь ощутить коллективность, согреться, создав общее пламя, и жадно слушать ответ на вопрос: что же будет? А промышленность стояла, Движение поездов прекратилось. Почта и телеграф были ненадежны и потом забастовали. Никто не мог сказать с уверенностью, что переживает армия и когда будет стрелять ружье.
