Учитель намекал, что он тайком пробрался в Третий ярус, просмотрев информационные карточки нескольких подземников и среди них-карточку Крона. (Из нее-то он и узнал такие тайные вещи, как день рождения Крона.) "Я должен пробудить вас к человеческой жизни", – не совсем понятно сказал Учитель. И еще сказал, что если поймают – ему несдобровать.
Неужели Учителя выследили?
Крон медленно брел по отсеку, опустив голову. Рядом бежала лента, как всегда в эту пору, переполненная людьми. Это только кажется, что они одинаковые. Одеяния одинаковые, это верно. Но каждый из них – это целый мир собственных мыслей и чувств. Верно, уснувший мир. Но его нужно пробудить!
Может быть, Крон думал и не совсем такими словами. Возможно, мысли его были не такими четкими. Но общий их ход был именно таков.
Подходя к собственному жилью, как две капли воды похожему на комнату Учителя, Крон вспомнил бессмысленное лицо нового жильца, помещенного за дверью № 626. Неужто и он, Крон, раньше был таким? Нужно пробудить их от сна, всех, живущих в Третьем! Но в одиночку он ничего не сможет сделать. Нужно пробиться туда, наверх, и разыскать единомышленников Учителя. Они есть, должны быть! Возможно, они и не знают о своих братьях, лишенных памяти, которые томятся в Третьем ярусе, служа лишь воспитателями для белковых идолов.
А может, Учителя не схватили и он где-то здесь, нужно только поискать хорошенько?
Несколько дней Крон бегал по этажам и отсекам так, что сердце едва не выскочило из груди. Метания Крона не остались незамеченными. Фотоэлементы, вмонтированные в каждом перекрестке, зафиксировали необычную активность подростка. Еще два-три негласных замечания – и Крону пришлось бы несладко: для тех, чье поведение отклонялось от средней нормы, имелся особый отсек с бронированными стенами...
К счастью, Крон и сам понял, что поиски Учителя тщетны.
После этого наступил период упадка сил. Мальчик еле переставлял ноги, налитые свинцовой тяжестью. Усилием воли он заставлял себя быть таким, как все: ел по утрам прессованные брикеты хлореллы, торопился по утрам к ненасытному воспитаннику, ловко перескакивал с одной быстрой ленты на другую. По ночам же долго лежал без сна, сопротивляясь гипнозу. Но его белковый воспитанник, несмотря на то что Крон почти не видел снов, не мог пожаловаться на отсутствие информации:
Крон передавал белковому то, что рассказывал ему Учитель, и, похоже, воспитаннику это нравилось – до поры до времени.
Теперь, после того как исчез Учитель, одна мысль завладела Кроном: пробиться наверх, к солнцу и небу. Глядя на светящиеся панели, он не мог не думать о далеком солнце. Но чтобы увидеть его, нужно было преодолеть несколько тысяч миль подземного слоя.
Сначала необходимо было избавиться от пластиковой кожи.
Решившись, Крон сделал надрез на левой руке и попробовал содрать лоскут, но от резкой боли едва не потерял сознание. Однако после нескольких неудачных попыток дело наладилось. Крон умудрился с помощью скальпеля срезать тонкий слой на грани между пластиком и кожей. Наутро он подклеивал то, что содрал ночью, чтобы ничем не отличаться от своих многочисленных безликих – пока что! – коллег.
Наконец глубокой ночью Крон завершил свой мучительный труд. Он срезал последний кусок пластиковой кожи и отложил его в сторону. Дело шло к рассвету. Вотвот стены начнут наливаться утренним светом, и механическая рука протянет из ниши брикеты завтрака. Затем ударит гонг, знаменуя начало нового дневного цикла...
Крон аккуратно свернул старый вязаный шарф, подаренный Учителем. Учитель рассказывал, что счастливцы, обитающие в верхних ярусах, носят набедренные повязки. А другого материала, кроме шарфа, у Крона не было.
Когда после повелительного сигнала гонга Крон выскочил в коридор, здесь уже было полно спешащих людей. Бледные после гипнотического сна, они походили на безмолвных призраков. Даже кварцевый загар не скрашивал их лиц.
Невысокая фигура отделилась от общего потока и юркнула в узкий проход, протиснуться в который можно было только боком. Крону показалось, что сторожевой фотоэлемент изумленно мигнул, но раздумывать было некогда. Теперь одна надежда вырваться отсюда, пробиться наверх.
