— Кто вы? — спросила она.
— Неважно. Важно то, что вы ушиблись и отказываетесь от помощи. Это глупо.
Она так неосторожно приподнялась на локте, что шляпка, приколотая к тщательно заплетенным волосам, свалилась на землю.
Мужчина не сводил взгляда с ее волос. Широко раскрыв глаза, он пробормотал что-то себе под нос на неизвестном языке.
— Что-то не так? — спросила Лили.
— Ваши волосы. Они рыжие.
— Вовсе не рыжие, а светлые. Это солнце подсвечивает их рыжим… — Она нахмурилась. — С чего это я говорю с вами на подобные темы? Я даже не знаю вашего имени.
— Но и свое вы тоже не назвали, — рассудительно заметил он.
Он прав. Но ей по какой-то причине вовсе не хотелось этого делать.
Лили потянулась к шляпке, но тут же поморщилась от боли.
Незнакомец немедленно прижал ее к земле.
— Лежите! Вы покалечились! Не двигайтесь! Я позову своих людей и…
— Но мне не нужна помощь. Пожалуйста!
— Вам следовало взять с собой конюха, — неодобрительно заметил он. — Красивым женщинам не стоит бродить по лесу в одиночку.
Она вспыхнула. Он считает ее красивой!
Странно, но эта мысль обрадовала ее куда больше, чем следовало бы. Возможно, потому что и она считала его красивым.
— В моей стране вы не поехали бы в лес без защиты.
— Но конюх вряд ли уберег бы мою лошадь от испуга!
— Нет, но не дал бы чужаку приблизиться к вам.
Она невольно улыбнулась, услышав в его словах иронию.
— Чужаку вроде вас?
Брови незнакомца поползли вверх.
— А! Вы считаете меня… как это… слишком дерзким?
— Да.
— Но вы покалечены…
— Вовсе нет.
— Вас сбросила лошадь, вы упали на землю с высоты, и это я называю «покалечились». — Его брови сошлись на переносице. — Я неверно употребил слово «покалечились»?
— Нет, но…
— Тогда не спорьте. Вы покалечились, и я помогу вам.
Не спорить?! Боже, как он самоуверен!
Лили села ровнее, хотя при этом оказалась еще ближе к этому огромному куску скалы в человеческом обличье.
— Полагаю, у вас есть имя?
— Я Петр Романович из Оксенберга. Это маленькая страна рядом с Пруссией.
Название страны показалось ей знакомым.
— Несколько дней назад в «Морнинг пост» упоминали об Оксенберге.
— Мой кузен Никки сейчас в Лондоне. Возможно, газеты писали о нем. — Петр провел рукой по бородке. Золотистый свет, пробивавшийся сквозь листву, играл на его черных волосах. — Можете сесть. Но не вставайте, пока мы не убедимся, что у вас ничего не сломано.
— Ничего, — отрезала она. — Мне лишь стыдно, что я упала с лошади.
В его темно-зеленых глазах заиграли веселые искорки.
— Может, вы заснули в седле?
Лили сдержала порыв вернуть улыбку.
— Не заснула. Дорогу перебежала лиса. Она и испугала лошадь, которая встала на дыбы, а потом сбросила меня и удрала.
Молодой человек, хмурясь, оглядел ее сапожки.
— Неудивительно, что вы упали. Эти сапожки не годятся для верховой езды.
— Эти? Прекрасные сапожки!
— Но не для седла. Вам нужно что-то вроде этого. — Он показал на свои сапоги, с более толстым и высоким каблуком.
— Никогда таких не видела.
— Потому что вы, англичане, не умеете ездить верхом, особенно в таких сапогах, как ваши. Сидите в седле неуклюже, как мешок с зерном, и…
— Я не англичанка, а шотландка, — перебила она. — Неужели не поняли по моему выговору?
— Англичанка или шотландка? — Он пожал плечами. — Существует какая-то разница?
— Конечно! И большая! Я…
Он воздел руки к небу.
— Не знаю, почему вы возражаете против любого сказанного мной слова. Потому что женщина? Или потому что шотландка?
Лили нахмурилась.
— Возможно, отчасти и то и другое. Шотландки терпеть не могут, когда ими командуют, а как женщина… представить не могу, что вы знаете о моем состоянии больше, чем я сама.
Петр широко улыбнулся и встал.
— Вполне справедливо. Если вы так энергично со мной спорите, вам не может быть так уж плохо. Давайте посмотрим, сможете ли вы встать, — кивнул он, протягивая руку.
Она дала ему свою. Спаситель осторожно поднял Лили. Из ее косы выбилась длинная прядь и упала на плечо.
Лили хотела заправить ее обратно, но не успела — Петр завладел ею прежде, чем она успела что-то сделать. Он медленно пропустил ее волосы между пальцами. Их взгляды встретились.
