– Уничтожить – это правильно. Но как это сделать?
– Это – в рабочем порядке…
Но, как видно, мы тогда уже чем-то отличались от мышат. Ибо следующая идея была, скажем прямо, весьма, весьма зрелой, и наше сознание соответствовало очередному этапу эволюционного развития. Нужно объявить голодовку и предъявить свои требования!
Кто выдвинул эту идею, точно не помню. Скорей всего, не я. Но я принял очень активное участие в её реализации. К тому же и времени на это много не потребовалось – всего одна ночь. Всё получалось дружно, задорно, весело! Даже в самый кульминационный момент, когда на утренней линейке директорша обвела своим подозрительным взглядом двор, обклеенный плакатами и транспарантами, кто-то не сдержался и прыснул от смеха. Но мне уже было не до смеха.
По мере сканирования окружающего пространства её взгляд становился всё более пронзительным и подозрительным, подозрительным и пронзительным. А когда встретился с моим и сфокусировался на моём скромном изображении, напряжённость излучаемого ею биополя достигла такого высокого потенциала… Казалось, сейчас нажмёт малюсенький курок – и произойдет взрыв, притом направленный в мою сторону.
Современный кинематограф освоил спецэффект, когда из уст нехорошего дяди или тети выскакивает электрический разряд-молния! Но тогда это было бы в новинку и, естественно, произвело бы должное впечатление на неподготовленных зрителей.
– Его – ко мне! – прозвучал хриплый приказ.
Она резко развернулась и направилась к себе в кабинет.
К моему удивлению на этот раз ожидаемого крика не последовало. Допроса тоже. Просто был звонок по телефону. Даже не потребовался телефонный справочник.
– Приезжайте… Да, это ваш контингент…
Долго ждать не пришлось, и вскоре я шагал в сопровождении высокого белокурого красавца в неизвестном направлении…
– Так, говоришь, плохо кормят?
– И на море не отпускают. За две недели только один раз.
Стоит ли рассказывать, какой это был единственный в своём роде, но незабываемый раз? Решил: не буду отвлекаться от главного. Спросит – расскажу. Может быть, ему будет интересно узнать, какие сволочи водятся на морской поверхности его города.
– А родители знают?
– Нет, директорша читает наши письма, а затем устраивает взбучку.
– Что, бьёт?
– Нет, кричит: «Как ты смеешь даже говорить, что отец товарища Сталина тоже был сапожник. Ты понимаешь, с кем ты себя сравниваешь?»
Кривая улыбка, пауза…
– А за что же к нам?
– Наверно, за это, – впервые вмешивается молодой красавец, который привёл меня в это «замечательное» учреждение, который останавливался перед каждой встречной девушкой и объяснял, почему не может прийти сегодня на танцы, который заставил меня заполнить первую в моей жизни анкету и мучился над вопросами, не зная, как ответить на такие дурацкие пункты, как «Служили ли Вы в войсках белой гвардии?» или «Были ли Вы интернированы?» и.т.д.
Дорогие мои читатели, любители изящной словесности. Не обращайте внимания на подобные «шахероватости». Это не от незнания синтаксиса сложно-сложно-сложноподчинённого предложения. Это просто такой стиль. Всю жизнь я боролся с ним в своих статьях, книгах и отчётах. Попробую на этот раз расслабиться…
На столе появилась большая бумага, на которой крупными буквами было выведено:
«Мы требуем:
Нормальной кормёжки
и побольше мяса. Отпускать на
море каждый день. Не читать наши
письма. Если эти требования не будут
выполнены в течение 24 часов, мы
требуем вернуть нам деньги
за путёвки и отвезти
нас домой!»
Текст был охвачен двумя концентрическими окружностями, между которыми радиально располагались подписи всех участников. Эта хитрость давала возможность, как нам казалось, скрыть от начальства фамилии инициаторов маленькой забастовки. Попробуй, разберись: кто подписал первым, а кто – последним. Это была, конечно, моя идея, но не моё изобретение. Об этом я где вычитал.
Недавно мне на глаза попались часы. Обыкновенные наручные часы, но на циферблате не было цифр – эдакий оригинальный дизайн для особо продвинутых модников! Так вот, если у них убрать стрелки и ушки для ремешка, а вместо них не в алфавитном порядке нанести около двадцати фамилий, получится приближённый макет нашей петиции.
