– Александра! – прокричал я, не оборачиваясь к бронеавтомобилю. – Радируй в Центр. Взяли языка.
– Кого?! – послышался в ответ недоумевающий крик.
– Пленного с ценными сведениями!
– Понятно! Передаю!
Рядом встал Кузнецов с надкалиберным выстрелом к гранатомету. Он подбрасывал похожий на юлу боеприпас на ладони и с прищуром поглядывал на бронеобъект.
– Долбить будем? – с ударением на второе слово спросил Николай.
– Нет. Пусть говорит, а там посмотрим, – ответил я, а потом окликнул нашего сенсорика: – Александра, что-нибудь просвечивается внутри?
– Нет. Оно хорошо капсулируется.
– Ну, ам, говори, что знаешь?
– Точнее вопросы. Так не могу понять.
– Ты из нашего мира?
– Я – да.
– Откуда?
– Из вечных теплых лесов.
– Что это за мелочь, которая бегает под ногами?
– Суслики. Их здесь много. Я их ем.
– Не очень похоже на сусликов.
– Я покажу. Не стреляйте. Буду колдовать.
– Показывай.
Один из лакированных грызунов вынес в цепких лапках маленький, выбеленный и отполированный череп суслика, похожий на тот, что висел у Александры в тоненькой косичке, но в два раза крупнее. Существо положило его на снег и отскочило назад.
От БМП к черепу по снегу побежал комок черной слизи размером с грецкий орех, оставляя за собой тонкую дорожку. Комок подтек к останкам суслика и стал обволакивать, пока не покрыл сплошной глянцевой пленкой. Но на этом чудеса не завершились. Чернота разбухла и вспучилась. Из нее быстро один за другим выросли новые позвонки маленького грызуна, втянулись ребра, обозначился таз. Вскоре появились тоненькие косточки лапок. И все покрылось смолянистой плотью и кожей. В конце метаморфоза существо, как две как воды похожее на других колдовских сусликов, дернулось и вскочило с мерзлой земли, приняв традиционную позу столбика.
– Я сейчас доделаю.
По магополю прокатилась мягкая, едва заметная волна. Все зверьки застыли и быстро покрылись коротким густым черным мехом, став, наконец, соответствовать гордому названию «млекопитающее».
– Они не придают этому значения.
– Кто они? – в очередной раз спросил я.
– Пришлые. Они вообще не понимают разницу между живым и мертвым. Они другие.
– Откуда они?
– Не знаю. Раньше я думала, что они из какого-то царства Нави, но сейчас я думаю, что они вообще из другого мира, другой ветви мирового древа.
– Александра! – позвал я Белкину. – Я правильно понял, что это произнесло слово «думала»?!
– Да, на конце буква «а»! Женский род!
– Все интереснее и интереснее, – пробурчал стоящий рядом Кузнецов. – Баб и так у нас много, а теперь еще и это – баба. Страшна, наверное, мать.
– Ладно, – продолжил я беседу. – Что это за колдовство?
– Это живая тень. Я очень похоже на то, что умеют они, но не совсем. Я дитя Великой Луны, помогавшей плести мироздание. Мне тени послушны. Меня потому и призвали, пообещав сделать наместницей земель этих, что умение это похоже. И некромантов разных они тоже призвали, потому что те заглядывают между жизнью и смертью. Но их немного, таких колдунов.
– Ни фига себе немного! – воскликнул Коля. – Мы только и делаем, что сталкиваемся с этими ублюдками преисподней.
– Вам повезло. Некромантов немного. Их просто первыми пустили на убой. Все их обещания лживы. Они превратят наш мир в инкубатор для создания своих рабов. Всех богов и духов они уничтожат, видят в них конкурентов. Я это поняла, когда они начали убивать тех, кого призвали на помощь.
– Нам некие силы из Нави тоже говорили про рабов, слуг и живые вещи. Это такая общепринятая практика – людей эксплуатировать?
– Бесы говорили или дети Аида?
– При чем тут Аид?
– Значит, не они. Аид правит третьим царством Нави. Но это не важно, царства Нави вплетены в цикл бытия наших миров, а эти чужды, они нарушают цикл.
– Хорош же цикл. Пытать после смерти, делать безвольными предметами.
– Это не так. Великая паутина душ контролирует цикл, распределяет людей. Кому остаться на каком-то слое Нави, а кому идти дальше. Например, у бесов они выкупают тех, кто не требует перевоспитания для исторжения из себя жестокости к ближним и излишней ярости, равно как и лености.
