– Бедняжка Саймон, Что же он сделал три года назад, чтобы так напугать тебя?
Саймон покраснел от злости.
– Ничего не сделал, он даже почти ничего не говорил, потому что ему и не надо ничего говорить. Ему достаточно быть таким, какой он есть. Ты, наверное, не поняла, какой он жестокий, Эм. Но он жесток, и я не стал бы умышленно его дразнить. Это все равно что тыкать в спящего тигра палкой.
– При чем здесь это? – Эмили пожала плечами. – Я ему тоже не нужна, так не все ли равно, каким образом закончится брак?
– Не думаю, что для него все так просто. – Саймон помолчал и воскликнул: – Боже! Ты про меня, надеюсь, ничего не говорила?
– Твоего имени я не называла, но дала им понять, что собираюсь снова выйти замуж. И мне за это не стыдно. И за тебя я не стыжусь. Мне кажется, что графу Ди Салису пора понять, что он не всегда может поступать по-своему. А теперь давай выпьем. Я попросила Пенни охладить шампанское, чтобы отпраздновать сегодняшнее утро, но, возможно, ты предпочтешь виски.
– Тройной виски, – угрюмо ответил Саймон. – Тебе это тоже не помешает, Эм, и не раз… до завершения дела.
– Я не стану с ним встречаться, – бушевала Эмили. – Не желаю.
– И как же ты собираешься его избегать? – спросил Саймон.
– Не знаю. Но что-нибудь придумаю. – Она держала в руке измятый лист бумаги. – Как только я получила его письмо, то тут же ответила, что не встречусь с ним пи при каких обстоятельствах и что все переговоры – исключительно через юристов.
– Черта с два! Неужели ты ждешь, что старина Хеншо возьмется уладить подобное дело? Тогда его песенка спета.
– Ничего я не думаю, – с раздражением ответила Эмили. – Он мой попечитель на пару с Рафом, и я знаю; что он смотрит ему в рот. Нет, я найму какого-нибудь влиятельного лондонского адвоката, который не побоится могущественного графа Ди Салиса. Кстати, сегодня, когда я ходила в магазин, на автоответчике появилось сообщение о том, что он через два дня прилетает в Англию, чтобы встретиться со мной. У него хватило наглости заявить Пенни, что он горит нетерпением меня увидеть, и теперь она с хитрым видом снует по дому, готовя для него комнату и выясняя, что он предпочитает на обед.
– Вот уж не думал, что она такая чувствительная, – пробормотал Саймон.
– Да он ее обворожил, – сердито сверкнула глазами Эмили. Господи, Саймон, что мне делать?
Саймон, помолчав, спросил:
– Ты ему перезвонила?
– Я сразу пришла сюда, чтобы спросить у тебя, как мне быть.
Саймон пожевал губу.
– Почему бы тебе не связаться с ним? Может, все-таки согласишься на развод, и тогда он не приедет?
– Ни за что, – отрезала она.
– А какой другой выход? Убежать?
Эмили уставилась на него во все глаза.
– Саймон, ты гений. – Она сощурилась. – Я должна исчезнуть. Пенни ему сообщит, что я уехала на неопределенный период, а адреса не оставила. Поскольку мир финансов без него может рухнуть, он не станет задерживаться и ждать моего возвращения. И к тому же он будет выглядеть очень глупо. А когда он уберется вон, я смогу начать процесс об аннулировании брака. – Эмили хихикнула. – Все прекрасно устраивается.
– И куда же ты отправишься? – спросил Саймон. – У тебя мало времени на размышления.
– Куда-нибудь, где он не станет меня искать. – Эмили на минутку задумалась. – Конечно, воспользоваться паспортом я не могу – тогда он меня найдет. Это должно быть какое-нибудь совершенно заброшенное место, но здесь, в Англии.
Саймон долго молчал, затем медленно произнес:
– Думаю, что знаю такое место – у моих знакомых есть коттедж в Шотландии, в деревне Таллебрей. Они сдают домик, когда сами там не живут.
– В Шотландии? Не думаю, что Раф знает, где это. – Глаза у нее заблестели. – А сейчас дом свободен?
Саймон повернулся к окну, глядя на зимнее небо.
– Почти уверен, что свободен.
– Господи, да это спасение! Я смогу снять его на две недели. Этого времени достаточно, чтобы Раф оставил меня в покое и вернулся в Париж, Гонконг или еще куда-нибудь, где у него дела. – Эмили схватила Саймона за руку. – Ты свяжешься со своими знакомыми? Договоришься обо всем? Скажи им, что я заплачу наличными.
