Вивиан задумчиво оглядела Сьюзан с ног до головы.
— В принципе, с такой фигурой, как у вас, можно вообще не думать об одежде. Я видела вас в джинсах и в летнем платье, и могу сказать, что вы одинаково милы и в том, и в другом.
— Спасибо. Но я не о том. Вивиан, все дело в том, что я — не та Йорк!
Вот и сказала. И ничего не случилось. Вивиан улыбнулась.
— Я это знаю, солнышко. Хотя у герцогини Йоркской, леди Берфорд, действительно есть племянница вашего возраста, и ее зовут Вероника Сусанна Элспет, так что в каком-то смысле она тоже Сьюзан Йорк. Ну и что?
— Вообще-то ничего, но я понятия не имею, как ведут себя в высшем обществе.
— Ох, Сью, милая вы моя, да они отвратительно себя ведут, посмотрите хоть на Аделину. Ладно, не в этом дело. Вы избираете меня на роль дуэньи?
— Да! Если вы не против, конечно…
— Не против. Я в трауре, так что особенно веселиться мне нельзя, но это будет неплохим развлечением. Итак, первый ужин. День приезда, день отъезда — самое бестолковое время, поэтому никакой торжественности. Можно прийти хоть в джинсах, хоть в халате. Первая встреча, распределение по столам. Кстати, мы с вами за одним столиком. С нами сэр Эгберт с Джулианом и помощник капитана.
— Значит, в вечернем платье я буду выглядеть глупо?
— Нет, если вы привыкли в нем ходить в это время суток. Моя тетка делала полный макияж, ложась спать. Уверяла, что так привыкла к этому, что боится не узнать себя утром в зеркале, если на ней не будет накладных ресниц.
— Вивиан, вы смеетесь, а мне не до смеха.
— Сью, а вам так хочется произвести впечатление аристократки голубых кровей? Вам это важно?
Сью в отчаянии заломила руки, возвела глаза к небесам, а потом начала сбивчиво и то-ропливр объяснять.
Про свое детство, про приют и про сестер-фей, про Хореса и деревянную шкатулочку, про любовь к сочинению сказок, про то, как ей достался билет и как ее собирали в дорогу всем приютом, про то, как Джулиан и Аделина сами подкинули ей мысль о тех самых Йорках, а теперь придется от нее отказаться, потому что она ничего не знает и не умеет…
— Понимаете, Вивиан, мне это совершенно не нужно и не важно. Я люблю своих близких и горжусь ими, я получила образование и хорошую профессию, которую я люблю, у меня в жизни все, в общем-то, хорошо… Мне просто хотелось, чтобы это лето получилось особенным. Необыкновенным. Вроде тех сказок, которые я рассказывала девчонкам в спальне по ночам. Когда я — это все равно я, но немножечко не я… Понимаете?
Вивиан неожиданно серьезно откликнулась:
— Понимаю. И готова помочь. Я буду вашей дуэньей, Сью, и мы зададим жару всем снобам на этом корабле. У вас артистическая натура, это сразу видно, так что проблем не будет. Вперед! Остановимся на строгом, но элегантном варианте.
Вивиан оказалась прекрасной дуэньей, и за ужином Сью произвела небольшой фурор. Помощник капитана оказался крупным добродушным мужчиной с окладистой рыжей бородой, очень добрым и остроумным. К тому же он был заядлым шахматистом, как и сэр Эгберт, поэтому к концу вечера они уже души друг в друге не чаяли и составляли расписание партий. Вивиан улыбалась направо и налево, элегантно знакомила Сью с окружающими, ухитрившись ни разу не назвать напрямую происхождение девушки. Джулиан казался очарованным и едва ли не влюбленным, а сама Сьюзан…
Во-первых, капитан Арчер оказался в точности таким, как его маленький двойник в витрине туристического агентства. Он курил трубку с длинным мундштуком и был ослепительно хорош в капитанском кителе. У него была мефистофелевская бородка клинышком, элегантные усы и задумчивые глаза поэта. На мизинце у капитана поблескивал перстень с темным камнем, осанка его была безукоризненна, и Сьюзан без колебаний влюбилась в него на этот вечер.
Когда подали кофе и мороженое, невесть откуда прискакала Аделина Уимзи. Опасливо косясь на Вивиан Милтон, она прощебетала что-то сэру Эгберту, на что тот досадливо заворчал, потрепала по щеке Джулиана — он вынес это вполне стоически — и подсела к Сьюзан.
От Аделины исходила мощная волна остро модного запаха — что-то тропическое, плюс мускус, плюс морской бриз, и Сью почувствовала, как у нее начинает болеть голова. Она с удивлением поняла, что ее аппетит вовсе не так велик, как она думала, а с приходом Аделины он совсем исчез.
