— Зато здесь хорошая земля для овцеводства, — вмешался Кэл Карсез, который сидел сзади и слышал часть разговора. — Этот район называют Аутбек. При этом слове сердце каждого австралийца начинает биться сильнее. Аутбек — один из последних нетронутых природных заповедников в мире.
— Я этого не знала, мистер Карсез. — Энджи покачала головой. — Я первый раз в Австралии, и для меня все здесь внове. Но должна сознаться, что очень хочу увидеть овцеводческую ферму. Должно быть, весьма романтично жить здесь.
— Для вас это может выглядеть так, Энджи, — засмеялся англичанин. — Но людям, которые здесь работают, не всегда приходится легко. Мы приближаемся к району, где в год выпадает лишь несколько миллиметров дождя. Кто хочет в этих краях стать фермером, должен быть настоящим мужчиной.
Кэл Карсез оказался интересным собеседником. Он уже несколько лет жил в Австралии и хорошо знал страну и людей. Энджи слушала его с большим вниманием и почерпнула много интересной информации, в частности, узнала, как устроены фермы в Аутбеке.
Впереди появились деревья. Взгляд молодой женщины упал на заборы, которые тянулись слева и справа от узкой песчаной дороги. И Энджи увидела огромное стадо овец, наверное, не меньше тысячи голов.
— Там, впереди, Нарранга! — воскликнул Карсез и показал на север. — Вы видите деревья? За ними находится дом, а также многочисленные овчарни и разные подсобные помещения. Вот мы и приехали. Боже, как хочется чего-нибудь холодного! — Он смахнул со лба несуществующие капли пота. Но Энджи уже во все глаза смотрела на приближающуюся овцеферму. Это был огромный комплекс, так сказать, город в городе. Молодая женщина едва могла дождаться, когда остановится автобус. Ей хотелось поскорее выйти и осмотреть все вокруг.
Однако Энджи прекрасно понимала, что у нее для этого мало времени. Режиссер с технической группой уже ждал актеров. Простои вылились бы в кругленькую сумму. А продюсер Ден Геррик был не тем человеком, который бросает деньги на ветер.
— Послушайте все, господа! — раздался голос режиссера. — Энджи, Бриан, вы готовы? Прекрасно. Мы снимаем сейчас любовную сцену. И пожалуйста, постарайтесь. Я хочу увидеть настоящие чувства.
Вчера вечером Энджи еще раз внимательно прочитала сценарий. В этой сцене герой и героиня, страстно обнимая и целуя друг друга, признаются во взаимной любви. Сцена происходит на фоне одинокой овцефермы.
«Надеюсь, все будет хорошо», — подумала Энджи и украдкой взглянула на Бриана.
За время полета и поездки на автобусе оба обменялись лишь парой фраз. Энджи, правда, время от времени чувствовала на себе взгляды Гейтса, но никак на них не реагировала. Он не должен думать, будто она проявляет к нему нечто большее, чем просто товарищеский интерес.
А сейчас ей предстояло сниматься в эпизоде, которого Энджи так боялась. Она рассчитывала, что это произойдет позднее, но Кроули решил по-другому. Последнее же слово оставалось за режиссером.
Энджи охватила легкая дрожь, когда ей подправляли грим. Тысячи мыслей проносились у нее в голове. С тех пор как увидела Бриана Гейтса, она чувствовала себя выбитой из колеи и никак не могла с этим справиться.
— У вас все? — нетерпеливо крикнул Кроули гримерам. — Я хочу наконец начать, проклятье!
По его мнению, все происходило слишком медленно. Энджи вздохнула и поднялась со стула.
Бриан стоял около операторов и, когда молодая актриса подошла ближе, улыбнулся ей. Его улыбка была точно такой же, как в тот вечер в отеле.
— Помни, Энджи! — напутствовал Кроули. Он теперь тоже говорил ей «ты», как принято у киношников. — Это одна из самых важных сцен фильма. Зрители должны сопереживать ей, как будто это происходит с ними. В этот момент ты действительно любишь Бриана. Тебе все ясно?
Энджи кивнула головой. Она знала, чего ожидал от нее Кроули, и надеялась справиться. Но все еще испытывала внутреннюю дрожь, когда подошла с Брианом к ферме.
Операторы и техники были готовы, можно было начинать. Кроули прорычал еще несколько команд, раздался первый удар хлопушки.
— Я долго думал, прежде чем пришел к этому решению, — начал Бриан свой текст. Энджи в это время старалась задумчиво смотреть на него. — Ты — единственная женщина, которая для меня что-либо значила в жизни. Но я понял это слишком поздно. Дженнифер, я люблю тебя. Ты будешь меня ждать?
