Он сразу вспомнил эту женщину и мальчика, что немало его удивило. Англичане на земле графа и под его опекой?! Эван терялся в догадках: неужели и отряд английских солдат, сопровождавших женщину и мальчика, тоже остался в крепости?
Неожиданное появление собаки позабавило его не меньше, чем рыбаков. Эван заметил, как быстро граф выхватил свой меч, чтобы отразить нападение мнимого врага, отдав должное сноровке и реакции Гэвина. Даже если граф находился здесь один без охраны, застать его врасплох и справиться с ним, как это очень хорошо понимал Эван, было весьма затруднительно.
Он не лгал матери, когда говорил, что не намерен убивать Гэвина. Вместе с тем он не обманывал ее, утверждая, что постарается причинить графу как можно больше неприятностей.
Как хорошо известно, у каждого человека есть свои слабости. Граф, будучи человеком, тоже не был их лишен. Весь вопрос состоял в одном: в чем заключалась его слабость? Неужели эта английская леди как раз и была его уязвимым местом?
Эван не раз слышал о мужчинах, которые от любви теряли голову, творили глупости, совершали нелепые поступки. Его немало удивляло, когда нормальные парни бледнели, терялись, утрачивали дар речи при виде хорошенькой девушки, хотя граф, как было доподлинно известно, никогда не страдал подобными глупостями. Но сейчас при взгляде на то, что происходило на берегу озера, у Эвана зашевелились кое-какие подозрения.
Но торопиться с преждевременными выводами не стоило. Он плохо знал своего единокровного брата. Они не только никогда не разговаривали, но даже никогда не встречались друг с другом. Однако Эван был хорошо наслышан о таких качествах Гэвина, как властность и суровость, сила и надменность, мужество и смелость, — качествах, которые плохо вязались с образом влюбленного, потерявшего голову от страсти мужчины.
Однако Эван был достаточно проницателен, он понимал, что большинство отзывов о графе скорее говорило об отношении самих рассказчиков к графу. Взять, к примеру, его мать. Если даже приставить к ее горлу кинжал, она все равно не скажет ни одного доброго слова в адрес графа, не вспомнит ни одного его хорошего качества, ни одного его справедливого поступка.
В человеке, увы, и хорошее, и плохое перемешано так, что порой ничего не разберешь. Как мог Эван судить из личного опыта, люди почти всегда поворачиваются друг к другу отнюдь не лучшей своей стороной.
Он осторожно пробрался поглубже в лес и пошел прочь. Ему не давали покоя два вопроса: кто она, эта золотоволосая красавица и почему граф так ею дорожит?
В замок они вернулись счастливые, веселые, очень довольные как прогулкой, так и рыбалкой. Улыбающийся Спенсер вез притороченную к седлу внушительную связку выловленной рыбы. Глядя на него, Фиона радовалась вдвойне — и за него, и за себя. У Гэвина тоже было на редкость прекрасное настроение, чего не случалось уже давно. Кроме того, ему удалось ускользнуть хоть на несколько часов от исполнения своих обязанностей вождя клана.
Эйдан поспешно подбежал к коню Гэвина и взял его под уздцы.
— У нас крайне важная новость для тебя.
— Какая? — удивился Гэвин и шутливо спросил: — Неужели новый английский король тоже умер?
Эйдан улыбнулся.
— Пока еще нет. Но тебя ждет другой король. Он хочет поговорить с тобой.
Сердце Гэвина быстро и взволнованно забилось. К нему в гости мог пожаловать только шотландский король Роберт.
— Я предполагал, что, услышав новость о смерти Эдуарда, он двинется на юг, — прошептал Гэвин.
— Ты оказался прав. Он поджидает тебя наверху, в крытой галерее.
— А почему не в главном зале?
— Он сам выбрал это помещение. Я не стал спрашивать, чем вызван столь странный выбор. Но похоже, тут и так все ясно: он не хочет привлекать к себе внимание. Его охраняет небольшой отряд воинов, причем с ними нет королевского стяга. Его узнали только мы: Коннор, Дункан и я.
— Как долго он уже ждет?
— Думаю меньше часа. Коннор поехал искать тебя, но ты вернулся раньше.
— Очевидно, мы разминулись по пути. Благодарю, Эйдан. — Гэвин положил руку ему на плечо. — Прошу тебя, позаботься о леди Фионе. Обо мне не волнуйся: к встрече с королем я готов.
