Помимо этого, стоит отметить, что заминка была вполне двусмысленная, и закрадывалось сильное подозрение, что меня просто-напросто дразнят.
– Да, Ройс, чувствую, благодаря Белле придется тебе вступать в права наследования, – подколол его Саймак.
– Думаете? – усмехнулся ракш, словно такая перспектива его совсем не волновала.
– Нас больше интересует, что скажет твоя избранница относительно возможного нового положения, – словно в шутку, заметил Козеро, пристально глядя на товарища.
– А она сама виновата. Это ее выбор, а я ни в чем не могу ей отказать. Даже сейчас! – вроде бы тоже шутка, но что-то странное было в тоне Рейнола.
И я не удержалась от вопросов:
– В каком смысле: выбрала сама? Разве это от нее зависит?
– В каком-то смысле – да, – ответил Ройс. – Она ведь выбрала меня, значит, должна принять со всеми недостатками.
Которых море! Ты коварный и хитрый, словно паук. Естественно, не став это говорить вслух, я потерла грудную клетку, в которой скопилась боль. Даже блокаторы ее не сдерживают.
– Что-то мы отвлеклись, друзья мои, – напомнил нам о делах Джордано. – Раз по Ивану Ройсу вопрос решен, то давайте закончим Меркотом, и по домам.
– А вот я не согласен с вынесенными Меркоту результатами, – возмутился Козеро. – Ему незаслуженно занизили оценки. Я требую голосования.
Мы все застонали. Это надолго.
Утром я не встала, у меня не хватило ни уважительных причин, ни силы воли, и отправилась к старшим своих групп уже после обеда. Нужно было сообщить об итогах экзамена, кто отчислен и о том, что им предстоит дальше.
Иван, увидев меня на пороге, даже запереживал о моем здоровье, видимо, вид у меня был еще тот. Но в ответ я просветила его по поводу затянувшегося до глубокой ночи совещания и о том, что он – лучший старший группы. Ни парень, ни его побратимы сразу мне не поверили. А когда поверили, я еще больше выросла в их глазах.
По словам младшего Ройса, еще никто так успешно не боролся с его братом. Но на это мне сказать было нечего. Ведь то, что происходило между мной и Рейнолом, нельзя назвать борьбой. Этот змей словно играл со мной. Дразнил, ставил препоны. Я оборонялась, предотвращала его провокации, но как только у нас должно было доходить до прямого столкновения, тот отступал в сторону.
В такие моменты мне было не по себе, ведь у любой игры есть конец, и он меня почему-то пугал.
Дальше мне предстояла беседа с отчисленными. Некоторые студенты принимали эту весть с достоинством, были и те, которые ругались и возмущались. Но уже ничего не изменить, все решено. Однако смотреть на такие вспышки всегда тяжело.
Но еще тяжелее для меня оказался визит к адмиралу Ройсу. Мы с ним должны были обсудить заключительный рейд – город. Генерал-адмирал выразил желание увидеть там определенные ловушки, поэтому, уже на ночь глядя, я отправилась к Рейнолу.
Едва бравый адмирал открыл дверь, мне словно под дых ударили. Он встречал меня в одних трусах, и судя по виду, только что встал с постели. В связи с тем, что я преподаю в Звездной академии, где один мужчина другого краше, я многого насмотрелась за свою карьеру. И все же Ройсу удалось меня удивить и сразить. Наповал!
Но за это на ракша, помимо восхищения, присутствовала также и злость. Как он посмел таким жестоким способом напомнить мне о том, что он лучше, чем я представляла в мечтах?
– Адмирал Эрум, вы так и будете молча стоять в дверях? – спокойно спросил Рейнол.
Вот в такие моменты я его просто ненавижу.
– Я не вовремя? – спросила, все же заходя внутрь.
– Что вы. Вас я всегда рад видеть. Но, кажется, вы смущены? – вскинул он бровь.
Я, как могла, старалась сохранить лицо.
– Мне не по себе в связи с тем, что я вижу помолвленного мужчину неодетым. Это все же неприлично.
– Смотрю, вас очень беспокоит моя помолвка, – слегка прищурился Ройс.
– Скорее, я щепетильна в отношении условностей. И где-то даже консервативна.
– Это прекрасно, – выдал непонятно к чему сказанную фразу ракш и скрылся в спальне, а я расположилась в кресле в гостиной.
Разговор обещал быть долгим, и, когда Ройс снова предстал перед моими очами, я порадовалась, что он хотя бы не будет вести его в трусах. Но и в домашней одежде его видеть непривычно и, можно сказать, интимно. Я с трудом могла отвести взор от мощного торса в облегающей черной футболке, мускулистых бедер в темных штанах и сильных крупных рук на мужских коленях. Просто преступно с его стороны быть таким сексуальным. Особенно рядом со мной, сейчас! Это же мучение какое-то!
