Информацию в сети может найти каждый. Мне нужно что-то другое. История из никому не известной книжки, выпущенной тиражом в пару сотен экземпляров. Какой-то дремучий винтаж. Какой-нибудь выдающийся преступник. Отважный первооткрыватель. Дерзкий авантюрист. Первостатейный оригинал.
Книги разочаровали: сплошная эротика и сентиментальные сопли. Уже на пути к выходу я замечаю небольшую стопку виниловых сорокапяток в потертых конвертах. Даже не знаю, зачем я взялся их перебирать. Приступ ностальгии? Это осколки ушедшей эпохи. Привет из далеких времен, когда музыку покупали не терабайтами, а поштучно. По одной песне. Я быстро просматриваю всю стопку и натыкаюсь на настоящее сокровище. Неотцентрованная пластинка. Блеклая, плохо пропечатанная этикетка. Подлинный раритет.
Раньше мы ездили за пиратскими записями в Камден. Теперь, с появлением интернета, этот бизнес зачах. Теперь мы выкачиваем из Сети всю дискографию Боба Дилана за те три минуты, пока чистим зубы, причем совершенно бесплатно. Я уже и не чаял, что в наши дни еще можно найти что-то ценное в плане музыки.
Подходя к дому, прячу пластинку, запихнув в штаны сзади и прикрыв пиджаком.
Мне не хотелось ее покупать так же сильно, как мне хотелось ее купить. Покупать ее было не нужно по ряду причин. Во-первых, у меня нет проигрывателя. Я был вынужден его продать и снова усвоить жестокий урок: покупаешь задорого, а продаешь по дешевке, причем за такие гроши, что ты бы не стал заморачиваться с продажей, если бы так отчаянно не нуждался в деньгах. И в нашем нынешнем обиталище просто нет места для проигрывателя. Я сам-то с трудом помещаюсь среди нагромождения всех этих коробок, хотя если бы у меня были деньги на новый проигрыватель, то, наверное, были бы деньги и на жилплощадь, где будет место его поставить.
К тому же я совершенно не представляю, что это за запись: хорошая или нет. Я ее раньше не слышал. Но этот сингл настолько редкий, что мне самому с трудом верится, что он попал ко мне в руки. Такое сокровище даже не обязательно слушать. Достаточно знать, что оно у меня есть.
«Мятеж Бонго» Бонго Хермана надежно спрятан в штанах, потому что я не хочу, чтобы его обнаружила жена. Даже страшно представить, что она мне устроит. Сам по себе «Мятеж Бонго» неважен. Он мне обошелся в какую-то пару фунтов. Эта покупка нисколько не усугубила наше тяжелое материальное положение.
Но семейная жизнь – это не про реальность и правду. Это про боеприпасы и тактику военных действий. Вот почему Бонго Херман, сам по себе маловажный, может стать смертоносным оружием. Пресловутой соломинкой, сломавшей спину верблюду. Опасность кроется в том, что собой символизирует Бонго Херман: мы по уши в долгах, а я швыряюсь деньгами. Как олимпийский метатель копья.
И бесполезно доказывать, что долгов у нас мало и что я не швыряюсь деньгами. Хуже того: станешь что-то доказывать, жена сделает трагическое лицо и громогласно объявит, что я не только лишаю домашних последнего куска хлеба, но еще и имею желание, время, а главное, наглость – да, откровенную, бесстыжую и беспардонную наглость, оскорбительную для ближних, – размышлять о покупке пластинки, охотиться за пластинкой, беззаботно болтать с продавщицами в магазине, рыться в стопках пластинок, потакая своим легкомысленным прихотям, вместо того чтобы вкалывать в поте лица и стараться спасти семью от нищеты.
Если меня поймают с поличным, сиречь с Бонго Херманом, я потом до конца своих дней буду выслушивать жалобы, как я растратил последние деньги, отложенные на еду, и морил голодом родного сына ради какого-то никому не известного ямайца, неинтересного даже самим ямайцам.
Скажу честно: я сделал бы то же самое. В браке нельзя отступать ни на дюйм. Это война. Нескончаемый поединок, бессмысленный и беспощадный. У меня тоже есть список оплошностей, на которые я непрестанно ссылаюсь. Однажды Эллен пекла пирог с мясом и почками, и он у нее подгорел, самую капельку, лет пятнадцать назад, но этот случай я припоминаю ей до сих пор. Когда надо выстрелить на поражение.
Я купил этот сингл, потому что отказ от покупки был равнозначен признанию поражения. Не купить сингл означало признать, что у меня никогда больше не будет просторного дома, где хватит места поставить проигрыватель, и денег на новый проигрыватель тоже не будет, и вообще ничего не будет, и моя коллекция грампластинок так и сгниет в гараже у приятеля в Хаммерсмите. Не купить сингл означало признать, что все кончено и надеяться не на что. Склады и парковки. Склады и парковки – вот нынешний Лондон.
