Как построить машину. Автобиография величайшего конструктора «Формулы-1» - страница 98

Я также пообщался с Марио Иллиеном. Мы достаточно хорошо знали друг друга, чтобы я мог просто набрать ему по телефону. Хотя, строго говоря, во время моего «отпуска» это было не совсем законно. На самом деле у нас был довольно редкий обед, на котором мы обсудили двигатель на сезон 1998 года и общую компоновку в рамках новых правил. Марио был готов разработать двигатель с заниженным коленвалом и облегченными головками цилиндров.

По той же причине я хотел, чтобы пилот находился в кокпите чуть ниже. Цель изменения правил заключалась в том, чтобы новое шасси было похоже на короб и обладало структурой, напоминающей прямоугольный ящик. Но это не было прописано в регламенте, в нем закреплялась лишь размерность по ширине и высоте. Мне пришло в голову, что эти требования можно было бы обойти и сохранить V-образную форму шасси. Как вы помните, такими шасси я делал еще со времен Leyton House. Чтобы соответствовать правилам, нам пришлось разместить на верхней стороне шасси два «плавника». Они могли стать проблемой с точки зрения обзора пилота, но мы знали, как гонщик смотрит на трассу во время гонки. Он либо смотрит прямо вперед, фокусируясь на точке торможения, либо по диагонали – на апекс поворота. Это означает, что есть область, куда гонщик никогда не смотрит.

Рис. 15. Поле зрения водителя при увеличении глубины в MP4-13

В итоге мы пришли к плавникам, которые располагались вдоль носового обтекателя, заканчиваясь недалеко от кокпита. Их расположение немного усугубляло обзор пилота в этой области, однако не мешало смотреть вперед и по диагонали на апекс.

Помимо этого, изменения в правилах привели к тому, что из-за уменьшения общей ширины машины пространство между шасси и передними колесами стало еще меньше. Это означало, что поток грязного воздуха от передних колес к боковым понтонам станет еще большей проблемой, и это была одна из главных областей развития машины. V-образная форма шасси должна была в этом помочь, однако остальные формы – переднее крыло, дефлекторы, боковые понтоны – нужно было заново продувать в аэродинамической трубе. Все, что я мог в этот момент сделать, это набросать на бумаге различные идеи, но показать чертежи мне все равно было некому. Они просто валялись в куче у меня на столе. Но это было захватывающее время, рождение дизайна с чистого листа прямо в вашей спальне!

Тем временем Рон договорился с Фрэнком. Я не знаю, сколько они заплатили, но это была настолько убедительная сумма, что Williams освободили меня от контракта 1 августа. И я был несколько расстроен, когда Рон сделал это достоянием общественности, потому что мы с Джулианом продолжали работать над судебным процессом и считали, что это усилит позиции Williams, обвинявшие меня в нарушении регламента. Однако сейчас я понимаю, что Рон сделал все правильно: все это грязное белье на публике не было на пользу никому из нас. И теперь я официально стал сотрудником McLaren.

Ездить из Файфилда в Уокинг, где находится база McLaren, было слишком долго, поэтому мы с Мэриголд искали новый дом. В то время обман был сплошь и рядом, и нас несколько раз чуть не надули. Мы уже были в отчаянии, когда решили взглянуть на дом в Беркшире. Он был больше, чем мы хотели или могли себе позволить, но в нем было нечто, что привлекло нас.

Это был большой дом в георгианском стиле и с чудесным садом. Он принадлежал какому-то шведу, который играл важную роль в делах группы ABBA. В гараже на девять парковочных мест стояли старинные Rolls Royce – я любил классические машины после приобретения Jaguar SS100, так что сразу обратил на них внимание. Кроме того, нам нравилось, что у дома есть история: этот участок появился еще во времена Книги Страшного суда, а в садах рядом с домом сэр Вальтер Скотт написал «Мармион».

Мы приезжали посмотреть дом три или четыре раза, и каждый раз на стенах было все меньше предметов искусства, все меньше старинных автомобилей, исчезли все Rolls Royce. В гараже остался лишь старый ржавый Jaguar XK120. Было очевидно, что шведский владелец терял деньги.

Наше бессовестно низкое предложение приняли, и 1 августа 1997 года мы переехали. Или, скорее, Мэриголд переехала, потому что, как вы уже знаете, 1 августа был мой первый день на новой работе.