Ульяна Точило
«Мне 30, я хочу на ручки». Почему наше детство стало длиться дольше
Детство – важный этап в жизни каждого человека. Самый сложный: с рождения и до взросления мы обучаемся миллионам навыков, от ходьбы до вычисления логарифмов, – но в то же время наполненный приятными воспоминаниями. Меняется мир – меняется и детство. Стоит ли паниковать по поводу того, что у современной молодежи этот период куда продолжительнее, чем был раньше?
В середине XX столетия возникает теория, согласно которой ребенок в Средневековье был просто «взрослым в миниатюре». Мол, с ранних лет дети привлекались к работе, имели равные со старшими права и т. д. Однако исторические источники свидетельствуют, что у людей разного возраста различались одежда и пища. Например, замечали, что на фотографиях британской королевской семьи юные монаршие особы всегда в шортах? Это отражение того, старинного этикета: дети не должны быть одеты так же, как взрослые. И да, хоть и кажется, что дети раньше работали чуть ли не с рождения, это тоже не так. До 7 лет ребенок практически не привлекался к труду.
До 7 лет учить чему-то свое чадо было пустой тратой времени и ресурсов, потому что в любой момент оно могло умереть.
Младенческая смертность (когда ребенок не доживал до 5-летнего возраста) вплоть до XIV века достигала 30–35 %, из них 10 % умирало в течение месяца после рождения. Самые распространенные причины – удушье, утопление, ожоги и инфекции. Как ни странно, эпидемия чумы, уничтожившая 60 миллионов европейцев, несколько улучшила ситуацию: после нее снизилась плотность населения, стало меньше болезней и чуть больше гигиены и медицины.
Частые смерти младенцев не означали, что чувства к ним в Средневековье были притуплены – наоборот, боль от потери детей постоянно отражается в молитвах, литературных сочинениях, картинах. Григорий Турский в «Истории франков» так пишет о несовершеннолетних жертвах «черной смерти»: «И мы потеряли наших маленьких детей, которые были нам дороги и милы, которых мы лелеяли на груди и держали в руках, которых мы кормили и питали такой любящей заботой. Я пишу – и утираю слезы».
Взрослели тогда поэтапно. В 6–7 лет – настолько, что ребенка можно было учить, в 10–11 – отдавать в подмастерья, несколькими годами позже – на настоящую работу, а в 17–18 ребенок отделялся от родителей и создавал свою семью.
У знати, разумеется, все было не как у людей: обучение отпрысков голубых кровей начиналось с 2–3 лет, а будущих монархов – и того раньше. К 12–13 годам наследники титулов должны были частично замещать отцов на различных мероприятиях. В целом же считалось, что в 17 лет благородным юношам и девушкам точно так же, как и представителям народа, пора забыть детские забавы и принять груз ответственности.
По такому сценарию проходила жизнь человека многие десятки и сотни лет. Люди рождались, играли, учились, создавали семьи, рожали, рожали, рожали, а затем умирали. И тут пришли они – изменения. Все началось исподтишка, с нашей собственной физиологии. Половое созревание наступает все быстрее и быстрее (значительную роль в этом процессе играет калорийность диеты и улучшение качества здравоохранения). В среднем каждые 10 лет пубертат начинается на 4 месяца раньше, чем в предыдущую декаду.
Если в 1840-х годах признаки половой зрелости проявлялись в 16–17 лет, то сейчас говорят о 12–13.
Итак, подростки становились всё моложе, а потом наступил XX век: войны, революции, экономический и технологический бум, – и сознание людей резко изменилось. А на кого больше всего это повлияло? На тогдашних ранимых и восприимчивых детей. Для них открылись широчайшие возможности, которых не было прежде, от массового высшего образования до путешествий. Новые рабочие места, курсы по получению/повышению квалификации, развивающаяся инфраструктура – всё ведет к тому, что средний возраст вступления в брак сдвигается на 3–4 года. Основные маркеры «взрослости» – семья и заработок – внезапно уходят на второй план. Вчерашние дети не стремятся поскорее встать на путь своих родителей, а начинают дольше учиться и искать собственный путь, а старшему поколению приходится всё это время опекать своих подросших отпрысков, обеспечивать их жильем и пропитанием.
