Как обычно, по утрам я ждала Фрейзера. Но он либо опять решил прогулять школу, либо общался со своими одноклассниками. У парня было столько поклонниц, что он мог менять их каждые два месяца, и у него все равно осталась бы еще одна в запасе. Мы со Скай их пересчитали.
Учителя, казалось, ничего не замечали. Фрейзер был их любимчиком, и они частенько закрывали глаза на его проступки, а прогулы, похоже, их вообще не беспокоили. Для меня оставалось загадкой, как ему это удавалось. Мне безумно хотелось прогуливать уроки вместе с ним. Тогда мы бы спрятались вдвоем в лесу, устроили пикник, читали друг другу стихи или что-то в этом роде. Впрочем, с моей везучестью мама бы в тот же день пронюхала об этом и устроила мне ад на земле.
Скай вернула меня к реальности.
– Хватит воображать, – рявкнула она и выдернула наушники у меня из ушей. – Он с Хелен целуется.
Порой я ненавидела ее стремление к абсолютной честности. Мне совсем не хотелось знать обо всем. Расстроенная, я побрела следом за подругой на урок театрального искусства. В наказание стоило не делиться с ней историей про дверь. Хотя, скорее всего, она и так мне не поверит. Когда мы пробрались на свои места, мое терпение уже было на исходе.
– Она там была, – прошептала я, уставившись на крышку стола.
– Ау? Ты со мной разговариваешь или с жвачкой?
Я скривилась от отвращения, увидев, что кто-то оставил ее после себя на столе. Схватив жвачку кончиками пальцев, я быстро выбросила ее в мусорное ведро.
– Не надо так корчиться. Держу пари, в кафе тебе приходилось убирать вещи и похуже.
Тут Скай была права.
– Говорю тебе, она была там, – я вернулась к нашему разговору. – Дверь.
Пришлось напомнить подруге. Скай прищурилась и приложила ладонь к моему лбу.
– Температуры нет, – в ее голосе чувствовалось облегчение.
– Само собой, – я отвела ее руку в сторону.
– Но у тебя определенно галлюцинации. Опять с матерью поругалась?
Скай, как обычно, попала в яблочко. Ничего удивительного, ведь я доставала маму почти каждый день.
– Она отобрала у меня телефон.
– Вот отстой.
– Можешь сказать еще раз. Но это сейчас не важно. Клянусь тебе, там была дверь.
– Элиза, может, тебе стоит пару дней отдохнуть дома? Из-за истории с Фрейзером ты сама не своя.
– Неужели я слышу свое имя, леди?
А вот и он: Фрейзер Вайльдгуз, великая любовь всех девчонок нашей параллели. Кроме Скай. Для нее он был, скорее, отвратительным насекомым. Но у какого насекомого могли быть такие ярко-зеленые глаза, сияющее загаром лицо и черные растрепанные кудри? Он выглядел восхитительно. Вдобавок имя «Фрейзер» происходит от нормандского «клубника». Наверняка на вкус он сладкий, как клубника. У меня пересохло во рту. Другие девчонки, которые увивались за ним, меня бы поняли. Мои губы сами собой стали расплываться в улыбке.
– Мечтать не вредно, Вайльдгуз, – прошипела Скай.
– Скай, единственная и неповторимая, – Фрейзер проскользнул мимо нас к своей парте.
Я бросила на подругу взгляд, который должен был означать: ты что, дура? Но она сделала вид, что ничего не поняла. Неужели нельзя быть чуть-чуть добрее к нему, хотя бы раз?
Мисс Питерс, наша театральная руководительницв, закончила шуршать бумагами и встала. Шутки кончились. Я постаралась выкинуть из головы все мысли про дверь. От волнения начала грызть ногти, чем заслужила полный отвращения взгляд Скай. Она терпеть не могла эту мою привычку. Подсунув ладони под себя, я начала нервно покачиваться.
– Сейчас будет твой выход, – напомнила шепотом Скай. Ее тон не допускал никаких возражений.
Я кивнула. Если ничего не сделаю сейчас, у нас с Фрейзером нет будущего. Я была влюблена в него уже больше года. Начался наш последний год в старшей школе, так что хватит ходить вокруг да около. Во всяком случае, по словам Скай, она больше не могла выносить мои безмолвные мучения. Подруга пригрозила, что разболтает всем о моих чувствах к Фрейзеру, если я не буду придерживаться плана. От волнения сердце колотилось так сильно, что его стук наверняка слышали все присутствующие.
– Итак, все уже в сборе… – мисс Питерс бросила многозначительный взгляд на Фрейзера. – Можем начинать. Вы уже в курсе, что в этом году мы ставим «Тристана и Изольду». Это особенная пьеса. За все время своей работы я ни разу не готовила такую сложную постановку с учениками. Надеюсь, все прочитали рукопись, подготовленную Элизой.
