Она повязала ленту, головка кивнула в знак благодарности, светлое личико поднялось и лукаво улыбнулось. Метелица изумленно моргнула: она этой девушки не знала. Сперва ей показалось, что это Тешанка, потом в лице мелькнули и тут же пропали черты Турицы, потом еще одной девчонки, внучки рыбака Скрипилы, который со своей семьей жил за излучиной Капели… Что за морок такой?
Белая ручка просунулась сквозь венок и протянула ей длинные бусы из белых зерен. Метелица безотчетно взяла их, ручка исчезла, светловолосая головка с новой красной лентой затерялась в хороводе, мелькнула, пропала…
– Ты что, сестра, заснула? – Ирица со смехом подтолкнула ее в бок, схватила за руку и потянула. – Забыла, как ходят? Пойдем, покажу!
Ее затянули в хоровод, и Метелица пошла вместе с увеличившимся девичьим войском вокруг березы, но голова у нее кружилась, и если бы не Ирица и Рябинка, державшие ее за руки с двух сторон, и впрямь не смогла бы идти. Что это было? Уж не заснула ли она в самом деле? Оглядывая хоровод, Метелица пыталась пересчитать девушек, но хоровод двигался, кто-то все время оказывался по другую сторону от ствола березы, кого-то заслоняли венки, да и у нее самой так кружилась голова, что она не в силах была сосчитать до восьми.
Покумимся, кума, покумимся,
Чтобы нам с тобой не браниться,
Вечно дружиться.
Девушки по очереди подходили к венку с разных сторон и целовались через него, тем обещая друг другу вечную любовь и согласие. К Метелице тянулась губами очень довольная и непривычно важная Тешанка: Метелица поцеловала ее и подала вышитый платочек в обмен на пару медных заушниц, отошла, их место заняла другая пара. Кто-то мелькнул за деревом, девушка в красивой белой рубахе показалась из-за ствола и исчезла. Длинные светло-русые волосы были распущены и спускались ниже бедер, но на голове ее красовалась яркая красная лента!
Кумушки, покумитеся,
Где сойдетеся – поклонитеся,
Домой пойдете – не бранитеся,
Распроститеся.
Хоровод опять поднес Метелицу к березовым венкам, и опять какое-то румяное личико тянулось к ней с поцелуем. Яркие, как у самой богини Лады, синие глаза улыбались ей ласково и лукаво; как одурманенная, Метелица наклонилась и поцеловала гладкую, прохладную, как свежий березовый лист, щечку. И сердце вдруг защемило так радостно и тревожно, словно в небе для нее одной раскрылись какие-то сияющие ворота к счастью.
Все это было неспроста. В хоровод с ними затесался кто-то чужой, не из их рода и вообще не из их округи. Но Метелица молчала: неведомая сила не давала ей сказать хоть слово, как будто она была призвана беречь какую-то священную тайну.
Спев все песни, девицы уселись на траве под березой и принялись за угощенье. Из дома каждая принесла нарочно выпеченный небольшой каравай, в который была вложена яичница: у молоденьких девиц с одним глазком, а у взрослых – с тремя. Третья часть от каждого каравая полагалась богине, и ее долю клали в траву у корней березы.
Метелица еще раз посчитала взглядом знакомые головы: их было восемь, вместе с ней самой, все родные и привычные, и Рябинка, как водится, уже успела разлохматиться. Но ее не оставляло ощущение, что они на этой поляне не одни, что чьи-то лукавые глаза наблюдают за ними из-за стволов и кустов. Это была она, та, которой Метелица повязала вторую ленту. Та, которая не пела с ними песен, а только молча улыбалась ей, благодарно, дружески и немного заговорщицки. У них была какая-то общая тайна, и Метелица не решалась даже думать, что же это такое.
Вдруг она вспомнила про подарок – про бусы из белых зерен, которые и сейчас были у нее на груди. Опустив глаза, Метелица ахнула. Это было не белое стекло, как ей подумалось вначале. На груди у нее мягким перламутровым светом сияли крупные жемчужины, одна к одной, не мельче горошин, круглые, гладкие – такие, что их впору носить только чуроборской княгине.
– Ой, что это у тебя? – Любопытная Веретейка сунулась посмотреть и тоже ахнула: – Глядите, жемчуг! А я и не видела! Да где же ты такое достала? К тебе что, сватался кто-то?
– Да кто же у нас такой жемчуг подарить может, ты глаза протри… – начала было Первуша и прикусила язык: она тоже разглядела, что жемчуг настоящий.
