— По-моему, нам лучше не спешить, — сказала я. — У нас еще нет достаточных улик.
Тут Бахадыр что-то вспомнил и торопливо проговорил:
— Утром я слышал, как папа говорил чернобородому: мол, достану через знакомого билет, и через дватри дня ты спокойно улетишь.
— Вот, а я что говорю? — снова засуетился Акбар.
— Значит, так, — подвел черту нашего спора Халил-ака, — Угилой сегодня познакомит меня с дядей, который работает в милиции. Если мы будем дальше действовать, не посоветовавшись с ним, то можем наломать дров. Ведь и в милиции работают разные люди. Найдутся еще и такие, что не поверят в ФС и начнут футболить нас по инстанциям. Будет лучше, если мы все как следует объясним твоему дяде, Угилой. А ты, Акбар, не оставляй пока Бахадыра одного. Пусть фотоаппарат всегда будет у вас под рукой: может, придется еще снимать. Только будьте осторожны, чтобы никто не заподозрил. А теперь расходимся все по своим делам…
Вчера мы с Халилом-ака ходили в районное отделение милиции. Дядя внимательно нас выслушал, как-то недоверчиво глянул на наш ФС. Халил-ака сказал, что если найдется темная комната, то мы с удовольствием покажем, как работает аппарат.
Такая комната нашлась.
Мы продемонстрировали работу ФС. И дядя, и два его сослуживца застыли в удивлении. Поздравили нас, а потом, отпустив меня, они куда-то ушли вместе с Халилом-ака.
Я быстро вернулась домой. Не зная, чем заняться, решила заглянуть к Акбару. А он, оказывается, все еще дома!
— Ты почему не у Бахадыра? — удивилась я. — Забыл, что тебе поручил Халил-ака?..
Акбар задумчиво почесал затылок:
— Никак не могу придумать повод. Ведь у них все время ворота на запоре. Как пройти? Сейчас каникулы, и уроки не надо готовить…
— А что если отнести арбузные корки? — предложила я.
— Молодец, Угилой! — хлопнул меня, как мальчишку, по плечу Акбар. — До этого я не додумался.
Вскоре мы стучались к Бахадыру в ворота.
— Кто? — послышался ворчливый голос.
— Откройте, тетушка Зебо, мы для вашего барана корки арбузные принесли, — сказала я.
— Ой, да сопутствует вам всегда удача! — сразу подобрела старушка. Уже он мне все нервы вымотал своим блеянием. Чтоб ему помереть! — она открыла калитку в воротах и пропустила нас вперед. — Вот, Угилой, сама посмотри. Научился в дверцу ногой бить, — и тетушка Зебо повела нас к овчарне.
— Хай, хай, хай! — ворчала она. — Испакойна, испакойна, а то сейчас получишь…
— Тетушка Зебо, с тех пор как к вам стал наведываться новый гость, вы и по-русски говорить научились, — польстила я. — А кстати, он никуда не уехал?
— Э, где там! — сказала старушка. — Слышала, вроде он должен улететь сегодня вечером на самолете. Неужели перед отлетом еще раз в гости придет? Хоть и нехорошо это, а все равно надоело в дни поста готовить по три-четыре раза за день.
— Тетушка Зебо, а где Бахадыр? — спросил Акбар.
— Несчастный мой Бахадыр! Он, бедный, потащил сдавать в магазин две полные сумки бутылок. И вот до сих пор нет.
— Ой, совсем заболталась тут с вами, чуть полуденную молитву не пропустила, — заохала притворно тетушка Зебо. — Угилой, помоги мне, деточка… Опять баран расшумелся — прямо как дитя плачет, и я не могу ничего делать: все из рук валится. Зайди на кухню, там в углу стоит мешок. Возьми в чашку отрубей, перемешай с корками и дай барану, пусть замолчит.
— Хорошо, — сказала я обрадованно. Потом глянула на Акбара, как бы говоря ему: «Беги», — и он сразу понял меня. Ведь если мы не предупредим сейчас Халила-ака, что чернобородый сегодня улетает, то можем его упустить.
Тетушка Зебо крикнула Акбару вдогонку:
— Не выбрасывай зря корки, а лучше приноси, сынок, нам, да маму предупреди, чтобы не смешивала с корками кости или что другое!..
Только Акбар скрылся, к воротам на своей машине подкатил Джалил-ака. Тут же ее загнал во двор. Я кинулась на кухню.
— Матушка, вы дома? — раздался голос Джалила-ака.
— Дома, дома, — ответила тетушка Зебо из комнаты.
— А Бахадыр?
Она выглянула из окна и проворчала:
— Известно где… Бутылки пошел сдавать. Если тебе что надо, я сейчас… Вот только закончу молитву.
— Нет, нет, молитесь спокойно! — сказал Джалил-ака.
