Как карта ляжет - страница 26

И я ей тоже верила. Почему бы не рискнуть? Больница никуда не денется, но мне нужна новая жизнь!

Не сговариваясь, мы бросились к выходу.

***************************************************

Спустя год.

Нас не нашли. Мы до сих пор в поисках родных берегов. Мощный навигатор – вера в себя ведёт нас по жизни.

Людмила Сенькова

«Мы надеемся, что у нас не

будет запоров на границе»

В.С. Черномырдин.

«Вот границы, они для чего? Что бы одни их берегли, а другие нарушали. А иначе как? А иначе – никак! А иначе хаос на земле будет. А вот когда ты границу охранил от нарушителя, будь он неладен, тогда на земле и порядок наступил!» – так думал рядовой срочной службы Иван Жилкин, меря широким кирзовым сапогом вверенную ему приграничную зону, что тянулась на много километров вперед и обозначала свою принадлежность полосатыми длинными столбами.

Раннее утро только просыпалось, легко сбросив себе под ноги пышное одеяло из тумана. Над деревней, до которой было рукой подать, громко проголосил первый петух. По другую сторону границы ему ответил цветастый сосед. Перекликнулись, да примолкли. А с востока, как будто только и ждала этого, скромно улыбнулась розовым цветом тихая зорька. Улыбнулась, да и разлилась по молочному небу в радостном сиянии.

Иван с гордостью оглядел границу. Красота! Везде царил порядок, что комар носа не подточит. Деревья за спиной только честь не отдавали – стояли стройными рядами, кусты – эти выскочки, тоже росли смирно, не высовывались где попало. Травка причесанная, цветочки – спят не колохнутся. И вдруг! Непорядок, товарищ рядовой! Взгляд его споткнулся и закружился кубарем, увидев, как на родную землю с чужеродной территории прыгают на зеленых ходулях диверсанты – усатые глазастые кузнечики!

– От, етить твою мать! Порядок весь порушили, безмозглые твари! А ну-ка геть отсюдова, окоянные! – замахал Жилкин длинными оглоблями рук, спасая границу от незваных гостей.

Кузнечики бестолково трескнули в воздухе погремушками и зелеными брызгами затаились в приграничной траве. Иван оглядел просторы, крякнул от радости и пошел вперед. Охранять дальше!

А на другом конце земли, в родной Ивановой деревне, что безродной сироткой затерялась среди просторов нашей – упади, растопырив руки, и все не обхватишь – Родины, стояла глубокая ночь. Черная, как новоиспеченный афроамериканец, а в простонародье просто негр, посреди которой не светил ни один фонарь. Да и не было в деревне этой сроду-то ни одного фонаря. Так управлялись. Еще и сподручнее: и парочкам целоваться, и ворью мелкому тащить имущество чужое. Сидели в той деревне на лавочке бок к боку – теплее, потому что так – почти жена Ивана, да друг его закадычный, который к службе военной оказался непригоден из-за болезни, на которую сапоги ровно не надевались.

Почти жена Ивана семечки лузгала да смачно так: бросит семя в створки рта, хрясь, тьфу, чав-чав! Сглотнет, и по новой! Хрясь, тьфу, чав-чав! А друг Ивана, закадычный в то время, как тот охранял границы и порядок стерег, пытался нарушить границы девичьей чести его почти жены! Ручонки свои шаловливые так и тянул, так и тянул на неизведанные им пока обширнейшие, а от того и очень привлекательные территории.

Вы чего непотребного-то только не подумайте. Просто парень, по молодости лет, любопытный был, ум у него пытливый присутствовал, вот и хотел знать, все там, так же, как и у других, или что интереснее есть?!

Но почти жена Ивана тоже строго честь свою блюла! Недаром ее Иван-то в подруги жизненные выбрал. Между хрясь, тьфу и чав-чав она локотком нежно так, легонечко повела, и брыкнулся через голову с лавочки закадыка Ивана! Охнул, потер рукой место ушибленное, встал да ушел восвояси, обиженный. А почти жена Ивана ему еще вслед шелухой от семечки плюнула: да-а, тьфу!

Граница, она ведь, братцы, должна крепко охраняться да беречься от любого неприятеля, а иначе не будет в жизни порядка, а будет хаос один! А кому это надо?!

Анастасия Сысоева

«Каждое живое существо

нуждается в ласке и любви.

Ведь это всегда чей-нибудь ребёнок»

Евдокия Афанасьевна жила в деревне с пятилетней внучкой. Муж её умер, а дочь работала в городе и по выходным навещала девочку, оставшуюся на попечении бабушки.