Никогда после этого Ньюфаундленд не получал таких восторженных отзывов от туристов. «Они увидали, что трава покрыта росой. И когда они касались росы руками, а потом подносили руки ко рту, им казалось, что они никогда не пробовали ничего слаще этой росы», – гласит сага. К их восторгу, там росла дикая пшеница. Это была совсем не арктическая земля. Климат в Ньюфаундленде был мягче, а растительность ярче благодаря глиняным почвам и благоприятной погоде, от которой любой викинг сразу же вспотел бы. Важно помнить, что благодаря небольшому вмешательству глобального потепления Ньюфаундленд сейчас холоднее и менее зеленый, чем в те времена.
Храбрая команда Лейфа в основном просто бродила по новой земле, собирала яркие цветы, которые и ела. Повествование противоречит нашим обычным представлениям о викингах – брутальных и яростных мужчинах. В какой-то момент группа исследователей потеряла товарища по имени Тюркир-южанин. Позже его увидели возвращающимся в лагерь – он шатался и что-то бормотал на другом языке. Когда Лейфу наконец удалось переключить его обратно на норвежский, Тюркир покраснел и икнул. «Я нашел виноград!» Точнее, нашел он, скорее всего, забродивший виноград и ел ягоды до тех пор, пока не напился. Лейф спросил, уверен ли он в этом. «Да, – ответил Тюркир. – Ведь я родился там, где вдоволь и виноградной лозы, и винограда». На следующее утро Лейф приказал своим людям загрузить лодку виноградом и деревом. Перед отъездом обратно он назвал землю в честь любимого напитка Иисуса – Винланд. Земля вина.
Люди часто думают, что Лейфа прозвали Счастливым, потому что он нашел Америку. Но на самом деле в саге не появляется это прозвище до обратного путешествия в Гренландию. Когда он, радостный, отправился обратно на восток, под завязку загруженный древесиной, вином и рассказами о чудесной земле, Лейф заметил небольшой риф. Удивительно, но на крошечном острове было какое-то движение. Кто же это мог быть? Потерпевшие крушение? Один, два, три, четыре… пятнадцать человек начали махать руками при виде корабля. Чудесным образом, плывя по новому маршруту, Лейф и его команда спасли выживших в кораблекрушении. Впервые за время путешествия моряки стали сомневаться в своем предводителе. Количество людей было достаточным, чтобы захватить корабль. Несмотря на это, Лейф приказал их спасти. «И с того момента его прозвали Лейфом Счастливым». Конечно, можно сказать, что счастливчиками были те, кого спасли.
Одной из спасенных была наша недооцененная подруга Гудрид Торбьярнардоттир, которая вошла в историю буквально из ниоткуда. Ученые считают, что ее первый муж умер от болезни, когда они пытались добраться до Винланда. Интересно, что после того как Лейф спас ее, она вышла замуж за его младшего брата – Торстейна, который тоже умер от болезни, пытаясь доплыть до Винланда. Со всеми этими мужьями Гудрид вообще могла никогда не доплыть до Нового Света, если бы не настоящий спаситель Гренландии – зверь с коричневыми волосами и двумя бивнями, который известен другим млекопитающим благодаря своей лени и ужасному запаху – Odobenus rosmarus. Морж.
Моржовая кость очень ценилась в эпоху Средневековья, из нее делались дорогие предметы – резные распятия и шахматные фигуры. Согласно последним исследованиям, почти все изделия из кости, которыми торговали в Европе на протяжении столетий, изготавливались из кости моржей, которых можно было найти только на юго-западе Гренландии. В отличие от несчастных жителей Исландии у гренландцев было кое-что, что хотел заполучить весь мир. Благодаря моржовой кости, которой торговали наряду с рогом нарвала, кречетами и шкурой белого медведя, Гренландия стала важной остановкой на атлантическом торговом пути.
Одним осенним днем торговец из Исландии, Карлсефни Тордарсон, приплыл в Эриксфьорд из-за моржовой кости. Эрик Рыжий все еще счастливо жил там в месте, названном в его честь, как и его овдовевшая невестка Гудрид. У Карлсефни была команда из восьми человек, и Эрик Рыжий был единственным, у кого был достаточно большой дом, чтобы вместить такую ораву. Он поприветствовал их и предложил остаться перезимовать в Эриксфьорде. Команда согласилась. В то время, кажется, никому не нужно было никуда спешить.
