– Я тебе когда-нибудь говорил, какая ты изумительная, мужественная женщина, если смогла все это совершить, не боясь поставить под угрозу собственную жизнь? Боже мой, я все вспоминаю тот вечер, когда почувствовал, как у меня по рукам течет твоя кровь. – Он крепко поцеловал ее в щеку. – Я снова влюбился в свою жену и не мог взять в толк, с чего бы это. И, не успев по-настоящему тебя оценить, едва тебя не потерял.
– Я думала, тебе будет все равно, – призналась она. Он поднял голову и вопросительно взглянул на нее. – Я опасалась, что когда ты узнаешь, кто я такая, я тебе больше не буду нужна.
Он снова сжал ее в объятиях.
– Ты была мне нужна, и нужна сейчас. – То, как он это произнес, рассеяло ее последние сомнения. А то, как он ее поцеловал, скрепило его слова клятвой не менее священной, чем та, которую они дали несколько месяцев назад.
– Я ведь до сих пор постигаю тебя, хотя уже так близко тебя знаю, – прошептал он, почти не отрывая губ от ее рта. – Ближе, чем любую другую женщину. Видит Бог, это правда. Я знаю, что ты чувствуешь и какова на вкус каждая клеточка твоего тела.
Он снова поцеловал ее с любовью и неутолимым вожделением.
– Тейт, – она вздохнула, когда они чуть отстранились друг от друга, – кого ты видишь, когда на меня смотришь?
– Женщину, которой обязан жизнью. Женщину, которая подарила Мэнди отнятую у нее материнскую любовь. Женщину, которая носит моего ребенка. – Он ласково погладил ее высокий живот. – Женщину, которая мне дороже жизни.
– Нет, я не о том.
– Я понимаю, о чем ты.
Он подложил ей под спину диванные подушки, взял ее лицо в ладони и легко коснулся губами ее губ:
– Я вижу Эйвери.
