После курсов его командировали на партийную работу в Ленинград. Там после убийства Кирова и массовых арестов открылось множество вакансий. Игнатова сделали секретарем райкома. С тех пор он упрямо карабкался по карьерной лестнице. В начале тридцать восьмого года, будучи секретарем Куйбышевского обкома, он отличился, обличая своего руководителя — первого секретаря. Им был недавний хозяин Украины Павел Петрович Постышев, переведенный в Куйбышев.
Игнатов помог добить Постышева, которого вскоре арестовали, и занял его кресло. Он побывал первым секретарем еще в Орле и Краснодаре. Сталин его приметил и на последнем при своей жизни съезде, в октябре пятьдесят второго, сделал секретарем ЦК КПСС и одновременно министром заготовок СССР.
В марте пятьдесят третьего для Николая Игнатова в новом руководстве места не оказалось. Пришлось все начинать заново. Когда Хрущева в 1957 году попытались свергнуть, Игнатов бросился на его защиту. В благодарность за это Хрущев вновь сделал его секретарем ЦК. Однако Никита Сергеевич довольно быстро в нем разочаровался: амбиции не по амуниции. Груб и резок, берет горлом, интриган и демагог, но мало что умеет.
Особые отношения Игнатова и Серова оказались неприятным сюрпризом для первого секретаря ЦК.
Игнатов жаждал дружбы с председателем КГБ, потому что рассчитывал на большую карьеру и обзаводился сторонниками. Но тем самым он настроил против себя другого секретаря ЦК Алексея Илларионовича Кириченко.
Кириченко и обратил внимание на то, что Серов постоянно приезжает к Игнатову на Старую площадь, хотя по работе ему это не нужно. Председатель КГБ докладывает непосредственно главе партии, то есть заходить к кому бы то ни было, кроме Хрущева, ему просто было незачем.
— Конечно, это не криминал, — иезуитски заметил Кириченко. — Просто как-то непонятно. Несколько раз искал Серова и находил его у Игнатова.
Игнатов стал оправдываться, утверждал, что ничего подобного не было, он с Серовым не общается. В другой раз опытный Кириченко завел разговор об этом в присутствии Хрущева. Это был безошибочный ход.
— Как же ты говоришь, что не общаешься с Серовым? — спросил Кириченко Игнатова. — Я его сегодня искал, ответили, что он в ЦК. Искали в отделе административных органов — не нашли. В конечном итоге оказалось, что он опять сидит у тебя в кабинете.
Игнатов стал возражать:
— Нет, он у меня не был!
Короткое расследование показало, что Николай Григорьевич лукавит.
— Игнатов, когда ему позвонил Кириченко, ответил, что Серова у него нет, а он был! — возмущался Хрущев. — Это интриганский шаг, заслуживает осуждения.
После этого члены президиума обрушились и на Серова, и на Игнатова.
— Серов мало считался с партийными органами, — заметил Суслов. — Он вообще малопартийный человек.
— Удивляет товарищ Игнатов, — сказал новый любимец Хрущева Фрол Романович Козлов. — Если ошибся — скажи. А он ведет себя нечестно. Меня это взволновало. Нам всем надо сделать вывод. А что касается Серова — его надо заменить.
Игнатов каялся:
— Я все понял. Считаю, что вопрос исчерпан.
Хрущев думал иначе.
Никите Сергеевичу не понравилось, что председатель КГБ за его спиной ищет поддержки у кого-то из секретарей ЦК. Расплата не заставила себя ждать.
24 марта 1959 года Хрущев поставил вопрос о том, что надо «поднять престиж Российской Федерации», и предложил назначить на пост председателя президиума Верховного Совета РСФСР Игнатова, добавив:
— Ум есть, характер есть, возраст подходящий, член президиума ЦК.
Все понимали, что Николая Григорьевича убирают из большой политики. Новый пост был безвластный, декоративный. Игнатов не простил Никите Сергеевичу опалы и стал его непримиримым врагом. В шестьдесят четвертом принял активное участие в заговоре против Хрущева.
А Серову пришлось покинуть Лубянку.
8 декабря 1958 года появился указ президиума Верховного Совета об освобождении Серова. Через день, 10 декабря, его назначили начальником Главного разведывательного управления — заместителем начальника Генерального штаба Вооруженных сил СССР по разведке.
Пилюлю подсластили. В решении президиума ЦК говорилось о необходимости «укрепить руководство ГРУ». Генералу армии Серову сохранили «материальное содержание, получаемое по прежней работе». Это касалось не столько зарплаты, сколько номенклатурных благ: снабжение продуктами, медицинское обслуживание…
