Через несколько дней Янгеля, который отдыхал в санатории, соединили с Москвой. Звонил помощник Брежнева, который хотел уточнить, в каком районе он желал бы получить новую квартиру. А через месяц семья Янгеля въехала в дом у Патриарших прудов…
— Разговаривать с Брежневым было легко, он производил впечатление отца родного, которому хочется открыть душу, — говорил хорошо его знавший Леонид Замятин, заведующий отделом внешнеполитической пропаганды ЦК. — Но меня предупредили, что делать этого не стоит.
Ему ничто не давалось легко. Юность и молодость Брежнева были очень трудными. Потом война. После войны — смертельно опасные политические интриги. Борьба за политическое выживание и за власть. Вот почему потом, возглавив страну, он спешил реваншироваться, компенсировать себе недополученное. Произвел себя в маршалы, осыпал наградами. Первым из советских руководителей стал в полной мере наслаждаться жизнью. И очень хотел сделать красивой и приятной жизнь своих детей.
Человек не коварный и не мстительный, готов был делиться. Сам он, его семья и клан, правящий истеблишмент действительно устроились неплохо. Остальным, правда, мало что оставалось.
Это была жизнь взаймы. Платить пришлось следующему поколению. Такова логика истории. Если вовремя не решать проблемы, то в какой-то момент — уже поздно, все рушится… На фоне случившейся потом катастрофы Брежнев представляется олицетворением спокойствия, надежности и стабильности, чего так сильно не хватало нашему народу на протяжении последних десятилетий.
В последние годы он сильно изменился. Садился в кресло и, повернув одутловатое, неподвижное лицо куда-то в сторону, устремлял взгляд в одну точку. Казалось, он просто не осознает, где находится. Немного оживлялся, увидев председателя Гостелерадио Лапина, спрашивал одно и то же:
— Почему мало показываешь хоккея?
«Он уже ничем и никем не управлял, управляли им», — написал в своих воспоминаниях Владимир Александрович Крючков, который вскоре станет председателем КГБ.
Как же Брежневу удалось, пребывая в таком беспомощном состоянии, сохранить свое кресло? Хрущева скинули, когда он был значительно бодрее и работоспособнее Леонида Ильича.
Все назначения Брежнев делал с учетом личных отношений. Он бы наверняка, заболев, лишился власти, если бы не успел очистить политический небосклон от вероятных соперников и недоброжелателей. Загодя расстался со всеми, кто мог составить конкуренцию. В руководстве страны не осталось никого, кто был бы заинтересован в его уходе. Напротив, члены политбюро, сами уже престарелые и больные, ни на что не претендовали и желали, чтобы Леонид Ильич оставался в Кремле как можно дольше.
Виктория Петровна. Простые рецепты жены генсека
Из всех жен российских властителей Виктории Петровне Брежневой не повезло больше других. Ей как-то вовсе не досталось добрых слов. Одни подозревали ее в неарийском происхождении. Другим она не нравилась внешне. Третьи находили ее замкнутой и холодной. Сходились только в одном: Леониду Ильичу она точно не пара.
Так считали, кажется, решительно все. Кроме самого Брежнева.
Во внешности Виктории Брежневой бдительные сограждане обнаруживали семитские черты и считали ее еврейкой. До крайности озабоченный этой темой академик Игорь Шафаревич рассказал в интервью, как однажды пришел к Солженицыну. Александр Исаевич с пятимесячным сыном гулял во дворе.
— О чем же вы говорили? — поинтересовался корреспондент.
— Честно? О национальности жены Брежнева, — признался академик Шафаревич. — Тогда ходили упорные слухи в народе, что ее девичья фамилия Гольдберг. Александр Исаевич считал, что она украинка.
Помешавшихся на евреях у нас немало. Викторию Петровну прямо спрашивали о ее происхождении. Она отвечала, что не еврейка. Объясняла, что имя Виктория ей дали потому, что рядом жило много поляков, среди соседских девочек это имя было распространено. Леонид Ильич ласково называл жену Витей.
Совсем молодым человеком, в декабре 1928 года, перед отъездом на Урал Леонид Ильич Брежнев женился. Остановил свой выбор на Виктории Петровне Денисовой. Она была годом моложе. Ее отец, Петр Никифорович, работал машинистом на железной дороге. Мать, Анна Владимировна, сидела с детьми — у Виктории Петровны были еще четыре сестры и брат.
