Ничего не попишешь, не скажешь же: поменяйте мне феникса, этого нет в учебнике. Пришлось подходить, вставать напротив подставки, на которой гордо восседала птица, поглядывая на меня свысока. В довершение всего это был тот самый, заметивший мой гастрономический интерес в начале практики. Удача мне, гляжу, сопутствует везде.
- Привет, - поздоровалась я. Феникс поднял клюв и закатил глаза, меня обдало волной недовольства. - То есть добрый день, - поправилась я. Пернатый снисходительно кивнул, ты смотри, какая нелюбовь к панибратству!
- Мне надо тебя как-то изучить, а я понятия не имею, как, - пожаловалась я. Феникс щелкнул клювом. - На меня столько всего навалилось: родителей арестовали, имущество отобрали, последние дни в отдельной комнате живу. А еще бывшие подруги меня задирают, а я им даже ответить не могу. Мне и так из-за них три штрафных балла дали, представляешь?
Феникс не представлял, да и явно мог ответить кому угодно, находясь под защитой академии.
- Тебе хорошо, ты вон какой красавец, большой, грозный, сильный. Уверена, тебя тут все уважают, - феникс, и правда, был самый крупный из присутствующих. И магический резерв у него тоже приличный, даже по человеческим меркам. А еще слушал он меня с нескрываемым удовольствием. - А хочешь, - тихонько предложила я, - дам тебе вкусняшку?
У меня в сумке завалялся кусок эклера, я его только сейчас, пока конспекты с учебником доставала, нашла. Сама есть не стала: все-таки не первый день лежит, зачерствел. Но выбрасывать благоразумно не спешила, а достала и на ладони предложила угощение птице.
Феникс каждым глазом по очереди осмотрел угощение, понюхал и быстро склюнул, а потом гортанно заклокотал. Еще бы, я и сама от эклера бы не отказалась, только свежего, с нежнейшим кремом и тончайшим тестом, проминающимся под пальцами. Пернатый склонился надо мной и внимательно осмотрел: он явно улавливал мои мысли, и они ему нравились. Эклеры пришлись огненному по душе.
- Если сможешь мне помочь, я тебе еще принесу, честно, - заговорщицки шепнула я. - Как бы мне определить хотя бы твой возраст?
Он определялся по магическому уровню - нужно вычислить предельный для данного подвида и диагностировать, насколько он заполнен в данный момент. Как только магия у феникса достигает своего максимума, что происходит к концу жизни, то прорывается наружу огнем. К этому моменту птицу стоит изолировать, прецеденты случались всякие, магический огонь сложно потушить, а уж ожоги от него и подавно лечатся тяжело.
У этого магия была сильной, но, кажется, до максимума ему далеко. Если бы знать точно его подвид…
Я дотронулась до крыла, чтобы лучше почувствовать птицу, от идущих тепла и силы стало уютно, а на душе спокойно. Наконец-то неприятный инцидент на алхимии и его продолжение здесь отпустили, перестав разъедать изнутри горечью обиды. Я сама не заметила, как эмпатически потянулась к фениксу. Это похоже на огонь в камине, когда протягиваешь озябшие на морозе пальцы и ловишь в ответ мягкое тепло. Как солнечный луч, пробившийся сквозь тучи в серый дождливый день.
- Какой же ты замечательный, - я нежно погладила крыло, потом, осмелев, провела пальцами по спине.
Феникс закурлыкал и подставил голову, будто кот, предлагая себя погладить и почесать.
Да, задание я, кажется, не выполню. Ну и ладно, зато отлично проведу время.
Пернатый тут же поднял на меня взгляд, совсем не птичий, а вполне осознанный. И мне показалось, что между нами будто натянулась золотая нить. Боясь моргнуть, чтобы ненароком не сбить наметившуюся связь, я сбросила все ментальные щиты, полностью открывшись.
И в голове появились четкие образы, быстро сменяющие друг друга. Вот к нему подходит Алекс, долго осматривает и изучает, а затем довольно хмыкает и записывает на прикрепленном к планшету листе.
И в этот момент феникс в своих воспоминаниях опускает взгляд.
Я будто из воды вынырнула и не могла отдышаться. Но перед глазами стоял исписанный лист со всеми данными. Ну надо же! Да он смесок! У него папа - феникс крупной породы вильгельмин, а мама - относительно небольшая, зато ярко окрашенная фазейская! Вот почему я не смогла его “опознать”! А Алекс молодец, сразу понял. Надо бы с ним подружиться, раз он такой умный. И почерк у него разборчивый, конечно, каллиграфическим его не назовешь, в пансионе за такое письмо посадили бы на хлеб и воду, заставив прописать сто страниц. Что-что, а почерк у девушек должен быть безупречным, чтобы пригласительные карточки заполнять. Но это ерунда, главное, что я смогла прочесть алексовы записи даже вверх ногами глазами феникса!
