Григорий выбрал столик подальше от молодежного сборища и резвящихся теток. Одна из проходящих мимо официанток скользнула взглядом по новоприбывшему, мимолетно обещающе улыбнулась и исчезла в недрах служебных помещений. Через пару минут она молча положила перед посетителем красную книжечку меню.
- Выбирайте пока, я к вам подойду попозже!
Снова многозначительно улыбнулась и исчезла.
"Подумаешь, еще глазки строит", - раздраженно подумал Григорий. "Тоже мне... не проходите мимо... крутит задницей..." Концепция "все они такие" крепла на глазах.
Он принялся перебрасывать запечатанные в полиэтилен страницы, подыскивая что-нибудь, не слишком обременительное для кошелька. Подходящее блюдо нашлось быстро: пельмени. Пельмени Григорий любил, и должны были они непременно плавать в крепком бульоне безо всяких там сметан, кетчупов и прочих майонезов. Так он и сказал не замедлившей снова появиться у его столика кокетливой официантке.
Если скромный заказ и разочаровал девушку, она это никак не продемонстрировала: кивнула, черкнула что-то в заранее приготовленном блокнотике и снова исчезла, прихватив с собой красную книжицу.
Теперь оставалось только ждать.
В зал вошла еще одна компания, - явно семейная. Папаша, мамаша, чадо. Устроились поблизости от Григория. Отец семейства тут же отправился к барной стойке, мать замахала рукой, подзывая официантку, чадо что-то заканючило.
Со стороны спортивной компании послышался взрыв смеха. Кто-то, перекрикивая общий шум, сообщал, что "погодите, погодите, это ведь еще не все", компания ненадолго притихла и вскоре снова обрушилась хохотом. Мамаша за соседним столиком высказала что-то неодобрительное. Чадо громогласно запросилось в туалет.
Григорий уже пожалел, что его занесло в эту кафешку. Все его раздражало, все совершенно не соответствовало настроению. Но не уходить же теперь, когда уже сделан заказ... да и под ложечкой посасывает.
"Съем быстренько свои пельмени, и сразу же уйду", - решил он.
В этот момент в зале появился еще один человек. Не посетитель, потому что вышел он из той же двери, откуда появлялись с подносами официантки. Человек был не слишком молод, но одет в легкомысленные продранные на коленях джинсики и ярко-желтую рубаху навыпуск. Он ушел в дальний угол зала и завозился там, Григорию видна была только его напряженно согнутая обтянутая желтым спина и оттопыренные локти.
Наконец, человек выпрямился, повернулся и махнул кому-то рукой. Тут же откуда-то появился человек номер два, тоже в джинсах, на этот раз без прорех, и в черной футболке. Снова какие-то движения в дальнем углу, за которыми Григорий уже не наблюдал, потому что отвлечен и увлечен был принесенными пельменями.
А смысл появления этой пары выяснился очень скоро, потому что среди гула голосов и бряканья посуды прозвучали несколько взятых наугад аккордов, пронзительно взвизгнул микрофон, чиркнул отрывок гаммы, грохнули еще несколько дежурных аккордов и, после небольшой паузы, во время которой наступила тишина, и всеобщее внимание оказалось прикованным к ожившему дальнему углу, зазвучала музыка.
Итак, пара оказалась музыкантами.
Один из них, тот, что в рубахе, сел за синтезатор, второй приник к саксофону. Мелодия, которую для начала извлекли они из своих инструментов, была незнакомой и очень простой. Затем прозвучало что-то вроде попурри из популярных песен советских времен.
Кое-кто из спортсменов выбрался на оперативный простор - потанцевать. К ним присоединилась одна из парочек помоложе.
За это время принесенные пельмени кончились, а в зале заметно прибавилось народу. У Григория появились соседи, - двое мужчин весьма респектабельного вида, но уже слегка навеселе. Оба тут же заказали коньяк и обильную закуску, а сами вполголоса принялись о чем-то разговаривать.
Григорий, которому уже расхотелось покидать обжитое место, попросил бутылку пива и какой-то немудрящий салатик, удобно развалился на стуле и принялся разглядывать танцующих.
Впрочем, ничего, достойного особого внимания, он не обнаружил. Обычные дергающиеся фигуры в разной степени самоконтроля. Музыканты были куда интереснее: абсолютно поглощенные своим делом, не обращающие внимания на колышущуюся перед ними толпу.
