Моё впечатление такое, что это не случайно. То есть, для признания факта объективного геноцида нужно сначала доказать трудно доказуемую субъективную предумышленность злого намерения, т. е. тяжесть сбора доказательств перемещается с объективно проверяемых фактов, тех что легче поддаются проверке, на виртуальную субъективность, трудно проверяемые, трудно доказуемые злонамеренности. Уж можно не лезть в мозг тех, кто это делает, и дать своё суждение. Это трудно доказуемая часть до сих пор для научных методов.
Это даёт возможность маскировки геноцида, якобы, случайными ошибками в намерениях и помогает виновникам геноцида уходить от наказания, прикрываясь ошибками в намерениях. Это помогает виновникам геноцида уходить от наказания, полностью прикрываясь известным лукавым афоризмом: «Хотели, как лучше, получилось, как всегда».
На самом деле, нужно признать возможность фактического геноцида по факту, по реальным последствиям, а не только по виртуально доказуемым и проверяемым злонамеренностям. Нужно признать существование геноцида, и формулировка определения нуждается в существенном юридическом уточнении. Можно признать «возможность злонамеренности», но это не обязательное ультимативное требование, чтобы определение приобрело силу. Международная политика знает немало примеров подобного изменения фактического геноцида с идеологической дымовой завесой, и пример тому — поведение США на Балканах, в Ираке и других регионах планеты.
Проблемы геноцида имеют прямое отношение к истории нашей страны. Я по образованию физик, окончил физтех, занимаюсь математикой и статистикой экономики. И у меня, в основном, цифровая информация, причём такая, которую вы, может быть, не знаете. Я предполагаю, что большинство из вас даже не подозревают, каковы реальные цифры, потому что именно судить надо по реальным фактам, а не по виртуальной злонамеренности или незлонамеренности.
У нас в истории России письменная история демографии начинается с 1897 года, с первой переписи. С конца XIX века по начало XXI века мы имеем период официальной письменной истории демографии. Это даёт возможность, даёт аппарат для объективного измерения демографической компоненты геноцида. В социоэкономике нет случайностей, ничто массовое не является случайным. Любое массовое явление вызывается причинами, имеющими фамилии, имена и отчества.
Например, за период с конца XIX века по начало XXI века у нас в стране проявились четыре волны депопуляции — явлении, когда смертность превышает рождаемость, в своём худшем случае это переходит в падение численности населения. Кроме них наблюдается ещё одна волна исторически быстрого снижения естественного прироста из-за тотальной алкоголизации страны в 60-80-е годы.
Нами проведены расчёты: детальные, компьютерные. Есть таблицы, есть графики, и на графиках очень чётко видны четыре спада. Что же это за спады?
Первый спад относится к периоду первой Мировой войны и гражданской войны. То есть тут, понятно — военная причина. Восемь лет спада.
Вторая волна спада — это 30-е годы, причина тоже понятна — это следствие репрессий. Объявлено было, что это война с кулаками, ликвидация кулачества, как класса, но затронуты были в основном не кулаки, а середняки. А середняки — это был средней класс, на котором держалось всё сельское хозяйство. Когда мы пошли на эти репрессии, в стране наступил голод, несколько лет 30-х годов были голодными настолько, что началась полоса депопуляции. И только во второй половине 30-х годов удалось выправить эту тенденцию, эту волну депопуляции.
Третья волна депопуляции — это Вторая Мировая Война и засуха 1946 года, 6 лет спада, тоже, естественно, это военная причина.
Четвёртая волна не дошла до депопуляции, но в ходе неё развернулось резкое снижение естественного прироста. Это следствие алкоголизации, тотального спаивания нашего народа.
Я представляю статистику, экономику, математику, трезвенническое движение, поскольку я один из его активных участников. Мы много выступали вместе с академиком Угловым Фёдором Григорьевичем в защиту трезвости, в защиту русского народа от алкотеррора, от алкогеноцида.
