- Да, тем более доказать юридически чисто, это, я понимаю, проблема гораздо более важная. Но разъясните мне, пожалуйста, мое недоумение. Сколько уже было этих избирательных кампаний, сколько было недовольных результатами, ходом, подсчетом, поведением правящей партии на участках, в ходе анализа результатов. Этого всего было много-много раз. И все время недовольные, когда шли в суды, добивались одного и того же - они добивались отмены результатов. И никогда её не добивались. Насколько я знаю, не было практически никаких результатов.
- Нет, были только единичные победы.
- Да, на одном-двух участках.
- Да, к сожалению.
- То есть не имело никакого исторического значения. Я ума не приложу, вы мне сейчас объясните такую загадку: а почему люди не идут по гораздо более очевидному пути? Каждый раз, когда выясняется какая-то бяка - вот слипшиеся пачки, то-се, пятое-восьмое, это вполне конкретный состав уголовного преступления по статьям 141, 142, если я не ошибаюсь, Уголовного кодекса Российской Федерации. Почему не направлять усилия сюда? Посадите тех, кто это делает. Посадите первую сотню. Изменится же дело. Почему об этом не идет речь никогда?
- Идет. И об этом тоже идет речь.
- Расскажите, пожалуйста.
- В тех случаях, когда в этом замешаны, извините, члены участковой комиссии, именно такие решения должны приниматься. Но в городском суде мы проиграем, это однозначно. А вот в Верховном суде ситуация может измениться, как это случилось со мной лично, когда...
- Галина Петровна, так мы увидим какое-то судебное движение?
- Увидим.
- С требованием, опять же, отмены результатов?
- Отмены результатов и привлечения к уголовной ответственности в случае, когда такого результата добивались с помощью членов участковых комиссий. Потому что вот дама, которая получила из рук заместителя председателя участковой комиссии пачку, убежала просто, не удалось установить ее фамилию, имя, отчество. Быстро бегала.
- На это существуют специальные следственные органы, которые могут провести оперативные мероприятия, разыскать.
- Да, но дело в том, что применялась еще другая технология - открепительных талонов так называемых. У меня есть примеры, когда приходили люди и просили открепительные талоны, им говорили: уже нет, уже все разобрали. Дефицит большой был, понимаете. Но зато когда запускалась машина легковая с оплатой в размере 600 рублей, а для людей пожилого возраста это деньги - за день заработать 600 рублей. Они садились в автомобиль, они подъезжали к очередному участку, им давали талон открепительный, они ехали к другому участку. Был определенный пароль, слово, я даже знаю, но не буду произносить, чтобы потом не оказаться в суде.
- Это вы и называете той самой новой технологией, которой раньше не было?
- Это новая технология открепительных талонов, безусловно, она была применена в этом случае.
- Но если я по вашему схематическому рассказу правильно понял, то там вам, собственно, никого посадить не удастся по этой технологии, потому что вы не поймаете того, через кого прошла утечка талонов.
- Вот это уже сложнее. Единственное, я слышала, смелая женщина, которая в эфире радиостанции «Эхо Москвы» озвучила ситуацию, что она решила посмотреть, как это все изнутри происходит. Ей 52 года, она села в такой автомобиль, ей заплатили 600 рублей. Вот она объяснила, как все это происходило. И это меняет результат уже на 10 процентов. Если еще добавить вбросы, это еще меняет результат. И уже не на 10 процентов, как вы догадываетесь. Но установка была, я тоже о ней слышала - утечка информации все-таки происходит, - что минимум на 20 процентов должны были изменить результат в пользу одной партии. Вот и все.
- Мы даже все догадываемся какой.
- И не пропустить ни одного одномандатника.
- Но видите, какое дело. Пока, по состоянию на сегодня, пока не случилось ничего нового, ваши оппоненты имеют абсолютно гранитную позицию, монолитную, полированный гранит.
- Я вам могу сказать, что я шесть лет являюсь депутатом Государственной думы. И на моем веку я помню только один выход из зала шесть лет назад, когда принимался Жилищный кодекс и фракции «Родины» и КПРФ покинули зал. Все, за шесть лет первый раз такой демарш.
