– Ничего не знаю! – прошипела Яна и наконец выскочила из-за стола.
К ним уже направлялся метрдотель.
– У вас все в порядке? – осведомился он, строго глядя на шумную и беспокойную пару.
– В порядке, в порядке! – успокоил его Леня. – Девушку просто немного тошнит, знаете, как бывает на первых месяцах…
Яна взглянула на него волком, пробормотала какое-то ругательство и вылетела из кафе.
Леня удовлетворенно улыбнулся, глядя ей вслед, и достал из кармана смартфон.
На этом смартфоне было установлено одно очень удобное приложение. Оно позволяло не только отслеживать местонахождение специальных электронных маячков, но и принимать передаваемый этими маячками звуковой сигнал. Маячок же Маркиз наклеил на костюм Яны, пока гладил ее по руке и держал за локоть. Так что теперь, куда бы Яна ни направилась, он мог не только проследить за ней, но и слушать, с кем и о чем она говорит.
Петух снова затопал ногами и замахал крыльями.
– Помолчи, – строго сказал ему Леня, – слушать мешаешь.
Не помогло.
Выбежав из кафе, Яна спустилась на лифте на подземную парковку и направилась к своей машине.
Она нажала кнопку сигнализации, открыла дверцу, села на водительское место и постаралась успокоиться, прежде чем включить зажигание.
Ну, надо же, какой неприятный тип!
Откуда он пронюхал про историю с изумрудными серьгами? Арам Нахапетович уверял ее, что у него все под контролем, что ей ничего не грозит…
Конечно, она сама пожадничала, по старой памяти купилась на предложение работы от Аделаиды Ивановны, но деньги-то всем нужны… Арам, мерзавец, забрал себе большую часть гонорара, уверял, что за эти деньги он гарантирует ее безопасность, и что в результате? Вычислил ее этот скользкий тип с неприметной наружностью, все про нее знает, откуда только…
– Здравствуй, Яна! – раздался за спиной знакомый голос.
Яна вздрогнула, взглянула в зеркало заднего вида… и увидела на заднем сиденье знакомое лицо – черные волосы с сединой, густые сросшиеся брови, квадратный подбородок со шрамом…
– Арам Нахапетович… – пролепетала Яна, почувствовав, как привычный страх мурашками разбегается по спине, – Арам Нахапетович, это вы… как вы здесь оказались?
– Могу задать тебе такой же вопрос. Как ты здесь оказалась? Что ты здесь делала? С кем встречалась?
– Я… я просто по магазинам пробежалась… – забормотала Яна, – кофейку выпила… девушке же нужно немножко расслабиться, правда? Хоть иногда…
– Расслабиться? – переспросил Арам Нахапетович. – Расслабиться никогда не помешает. Я только вот о чем думаю. Когда ты ко мне пришла, у нас с тобой был разговор?
– Был, Арам Нахапетович! – дрожащим голосом подтвердила Яна.
– И о чем мы с тобой разговаривали?
Яна промолчала, и Арам сам ответил за нее:
– Мы договорились, что если ты работаешь на меня, то больше ни на кого, верно? Никакой левой работы, верно?
– Верно… – пролепетала Яна.
– И если ты нарушишь это правило, к тебе будут применены штрафные санкции… верно?
– Я… я не нарушила…
– Не нарушила? А мне показалось, что ты сейчас встречалась с клиентом… разве не так? Берешь левую работу? И, кроме того, после той, последней операции я велел тебе слинять из города недели на две, так? И нигде не маячить. А ты мало того что болтаешься в центре, так еще и клиента подцепила?
– Да нет, Арам Нахапетович, какой клиент, о чем вы говорите? – Яна попыталась изобразить презрительный смешок, но у нее ничего не вышло. – Так просто, какой-то незнакомый тип ко мне пристал, еле от него отделалась…
– Не умеешь ты врать, Яна! Я точно знаю – тебе позвонила Аделаида, и сразу после ее звонка ты помчалась сюда…
– Нет, мне никто не звонил!
– Девочка, тебе разве не говорили, что врать нехорошо? А врать мне не только нехорошо, но еще и глупо. Потому что я всегда смогу отличить ложь от правды.
– Я… я не вру…
– Нет, девочка, врешь. Но это еще не самое плохое. Все иногда врут. На этом жизнь построена. И я иногда прощаю вранье. И, может быть, даже простил бы тебе, если бы ты взяла случайную левую работу. Но только не через Аделаиду! Аделаида – мой конкурент, и работать на нее нельзя. Придется тебя наказать. В воспитательных, так сказать, целях. Чтобы ни тебе, ни другим девочкам никогда и в голову не могло прийти меня обманывать.
