— Понимаешь, хочу написать сказку. Я бы написал памфлет или фельетон, а еще лучше передовую статью в центральную газету, но я человек мягкий, да и не допустят меня до передовой. Поэтому лучше я напишу сказку.
— О чем же?
— О мышекролике. Или кролемышке. Не знаю, как правильно называть. Это совсем новое животное, о нем еще нигде ничего не написано. Только в газете. Что вот, мол, гены кролика пересажены мышке и получилось что-то новое, чего не было в природе.
— А при чем здесь сказка?
— Я бы даже сказал: притча. Кроликов у нас разводят, а мышей — наоборот. Уничтожают мышей всеми средствами. А кроликов специально разводят на мясо. Что же делать среди них мышекролику? Или этому кролемышке? Ведь о нем природа не позаботится, она о нем ничего не знает. Она, природа, и своих, которых создала, не может защитить, а тут какой-то кролемышка.
— Ну, если создал человек, значит, под его ответственность.
— Какая там ответственность! Он же не знает, разводить его, как кроликов, или, как мышей, уничтожать. В нем соединение добра и зла, а добро и зло несоединимы.
— Скорее неразлучны. Ведь и человек тоже, в сущности, соединение добра и зла.
— Человек — другое дело. Он может совершенствоваться, преодолевать в себе зло. А что преодолевать в себе кролемышке? Мышку? Чтобы стать стопроцентным кроликом? Но зачем тогда было соединять кролика с мышкой?
— Кролик, который преодолеет в себе мышку, уже не будет прежним кроликом. В нем появятся новые качества — те, которые возникают в результате борьбы.
— И его перестанут разводить на мясо?
— Ну почему же…
— Вот и получается, что кролемышка появился зря. Возвращаться назад к кролику — какой смысл, а вперед развиваться — куда? Но раз появился, надо жить, вести свою линию, неизвестную природе. Устраиваться между природой и человеком, которым он в одинаковой степени ни к чему… Вот об этом я хочу написать сказку, А еще лучше — притчу.
— Как же мы начнем? Жил-был кролемышка?
— В том-то и дело, что не жил и не был. Его вообще на земле не было, он только теперь появился.
— Тогда так и начнем: «Появился на земле кролемышка…»
— Начало какое-то не сказочное, вроде информации в газете. Надо как-то интересней начать, чтоб сразу было видно, что сказка.
— А если начать с его родителей? Они-то жили и были. Вот и начать: «Жили-были кролик и мышка. Они были незнакомы, никогда не встречались, но так случилось, что у них родился ребеночек».
— «Так случилось» — это хорошо. Не стоит писать о победе генной инженерии, пока еще неизвестно, победа это или что-то другое. Но как-то нереально получается: не знали друг друга, не встречались — и вдруг ребеночек.
— Еще как реально! Дальше рассказываем: «Стоит кролемышка посреди земли и не знает, что ему делать, какой такой подвиг совершить».
— Может, не надо про подвиг? Кролемышка все-таки…
— А для чего ж тогда он родился? Каждый рождается для подвига, хотя не каждый его совершает.
— Но он-то случайно родился. Неожиданно. Он ни для чего родился, просто из научного интереса. Заинтересовались ученые: а что будет, если добавить мышке гены кролика? Или кролику гены мышки? Вот он и родился. Чтоб они могли посмотреть.
— Это верно. Увидели, что получилось, а дальше хоть не живи. Но он уже живет. И не знает, что с этой жизнью делать.
— Давай так и скажем: «Получил кролемышка жизнь и не знает, что с нею делать. И пошел он тогда разузнать, расспросить других жителей, которые до него на земле жили».
— Пришел он к мышкам. «Вы зачем, мышки, на свете живете?» — «Чтоб крупу к себе в норки таскать». — «А когда всю перетаскаете?» — «Еще что-нибудь будем таскать. Потому что нет у нас в жизни другого предназначения».
— Пришел кролемышка к кроликам. «Вы зачем, кролики, на свете живете?» — «Чтобы грызть капусту. II еще чтоб дрожать: как бы нас, чего доброго, не пустили на мясо». — «А разве пускают?» — «Еще как. В этом наше высшее предназначение. А низшее — грызть капусту. У нас в жизни два предназначения: низшее и высшее, но нам больше низшее по душе».
— Удивился кролемышка, что кролики высшим предназначением пренебрегают. У него-то назначение было одно: удовлетворить любопытство своих создателей.
