- Погоди, моя мать была... убита?
Она кивнула.
- Для дитя Духа богиня-мать приготовила самое тяжкое бремя. Чтобы однажды править царством элементалей, возглавить их в тяжелый час и спасти от самих себя. Ибо тот день придет, и когда он настанет, только один сможет быть светом во тьме, только один сможет увидеть узкий путь, которым нужно идти нашему народу.
- Но что это значит? - меня трясло от замешательства.
- Святая Ханна-банана, я не знаю, - прошептала она, скосив глаза в сторону, прежде чем откусить кусок гусятины. Мясо свисало у нее изо рта, и она улыбалась.
Я уставилась на нее.
- Найя, почему ты...
- Королева желает поговорить с тобой.
Я повернулась на сидении. Эш стоял в дверном проеме, глядя на нас. Как долго? Я слегка кивнула.
- Конечно. Как-нибудь я загляну в большой зал.
- Нет. В ее покоях.
Я встала с колотящимся сердцем, предупреждение Найи звенело у меня в ушах.
«Твоя погибель сидит на троне».
Медленно передвигая ноги и мысленно обдумывая все возможности, я следовала за Эшем из кухонь вверх по лестнице.
Королева приказала, и мне следует подчиниться. Найя покачала головой, когда я проходила мимо нее, слеза скатилась по ее щеке, когда она прошептала: «Улани, защити свое дитя».
Личные покои Кассавы не были местом, где я хотела бы находиться. За почти пятнадцать лет, прошедших с момента гибели моей семьи, я избегала Кассаву и, казалось, она меня тоже. Разговоры между нами можно было по пальцам перечесть, и то, только на мероприятиях, на которых я была обязана присутствовать, и мы не могли сознательно игнорировать друг друга.
Сон снова медленно проигрывался в голове, в этот раз подчеркнутый запахом ее сиреневого парфюма, который заполнял огромное помещение, в котором я находилась.
Я не сдвинулась с того места, где Эш оставил меня, ноги зарывались в густой ковер из мха и низкой травы. Оттуда, где я стояла, было видно ее кровать, свисавшую с потолка на лианах плюща толщиной в мою руку. Простыни были идеально разглажены и заправлены по краям - выглядело так, словно никто никогда не спал там.
Два дверных проема вели в комнату, в которой я находилась. Один слева, другой справа. Который вел в комнаты моего отца? Если бы пришлось, я могла бы добежать до нее, но более важно, стала бы я это делать? Я покачала головой. Мне не придется бежать, Кассава не собирается убивать меня.
Хотелось бы верить собственным мыслям в этом вопросе.
- Вижу, Эш сделал, как я сказала. Он действительно является сущим наказанием, даже как Эндер. - Кассава вплыла в правую дверь, и я немедленно склонилась так, чтобы с легкостью побежать налево. Просто на всякий случай.
- Не замечала с ним никаких сложностей, - солгала я, а она мягко фыркнула.
Она двинулась через комнату, роняя украшения и шпильки, пока шла, бросая их в густую поросль на полу.
- Я не желаю обсуждать его. Я хотела бы обсудить тебя, Ларк. Что ты собираешься делать со своей жизнью?
Она щелкнула пальцами, и из пола вздулись чашевидные сидения, в одно из которых она опустилась.
- Я сеятель, Ваше Высочество. Мои способности, - я с трудом сглотнула, перевела дыхание и продолжила, - не позволят мне больше, чем это.
Она наклонила голову и подняла брови.
- В самом деле? Я слышала, что сеятели собирались попросить тебя уйти, видя, как ты не можешь даже прорастить саженец из земли.
Ужас охватил меня, приковав к мшистому полу также, как если бы их погрузили в человеческий цемент.
- Я им помогаю, делаю большую часть тяжелой работы. Я делаю то, что должна.
- Работу, которую ты должна? Тогда зачем ты ее делаешь?
Кассава знала, зачем, просто дразнила меня. Я сжала губы и закрыла глаза. Кассава говорила, но я не слышала ее и не должна была ей отвечать.
Я подумала, может, она сказала: «Спи, Лакспер, и не запоминай это», но не могла быть уверена. Мои ноги защипало во мху, и я пошевелила пальцами, когда сильный приступ донесся до меня, я захотела лечь и уснуть, внезапная и всепоглощающая усталость охватила меня. Богиня-мать отказала мне в способностях, которые должны быть у меня по праву рождения, оставив меня беспомощной. Я не имела магических сил. А значит, была слабой.
