Уменьшение силы ожидания способствует также повышению интенсивности сенсорного опыта. Объекты, как и ситуации с действиями, окружены нашими потенциальными реакциями на них, такими как связанные с ними прошлые переживания, то, как мы можем их использовать, другие формы, которые они могут принимать, то, как они сделаны, их качества в других сенсорных модальностях и т. д. Когда мы воспринимаем объект — будь то огонь в камине или фотография огня, пожарная машина или пламенный оратор, — мы не просто осознаем объект, но и инкорпорируем в наше осознание эти другие элементы, которые составляют структуру и значение для сенсорных данных. Таким образом, мы знаем, что это за объект — клетка для птиц или грудная клетка, и нам известны его качества, функции и потенциал. Обычно мы обозначаем их вербально или классифицируем, но они нам известны и на невербальном уровне (например, у нас могут быть эмоциональные или моторные реакции в отсутствие вербальных).
Функциональные ассоциации
Функция объекта для нас особенно важна[23]. Определения, которые дают дети, выражает это очень хорошо: яма для того, чтобы копать, мост для того, чтобы перейти с одной стороны на другую. Кто-то сказал, что дом — это «место, куда вы идете и где вас должны впустить». Такие операциональные определения дают необходимый эффект: они вынуждают классифицировать, заглушая специфику. Всякая яма для того, чтобы ее копать, а как отличается яма X от ямы Y, не важно, поскольку каждую из них можно копать. Мой дом не отличается от твоего дома, потому что оба они впускают нас. Такие определения пытаются ухватиться за некоторые конкретные критерии того, что они определяют. Критерии определения — единственные характеристики, которые нужно замечать при восприятии объекта, и мы обучаемся воспринимать именно таким образом. Мы учимся, как дети, видеть функции объектов и видеть сходства объектов, а не чувствовать их всевозможными способами. Преимущество этого очевидно: мы выживаем, потому что мы можем использовать наше окружение, мы можем обобщать, мы можем сотрудничать внутри социально сконструированной реальности. Недостатки не менее очевидны: мы не способны видеть реальность кроме как с точки зрения функций, которые заглушают огромный объем реальности (кое-что из которого может быть функциональным в различных контекстах). И часто люди видят объекты лишь с позиции собственных функциональных потребностей, значительно сужаюших их видение (психологи воспринимают людей только как испытуемых, страховые агенты — как клиентов и т. д.).
Между прочим, это приводит к ошибкам различения в восприятии, примером чему является типичное заключение уроженцев западного полушария, что все китайцы на одно лицо, и нет сомнения, что последние могут сказать о первых то же самое. Один из моих знакомых стал изучать астрономию и обнаружил, что звезды не одного цвета, как ему казалось раньше, а бывают красными, голубыми, желтыми и белыми. Это натолкнуло его на мысль, что все деревья для него одинаковы. Конечно, он не считал, что все они идентичны, но я сомневаюсь, что он сумел бы внятно определить, чем вяз отличается от дуба, даже стоя перед ними, потому что у деревьев есть листья и они бросают тень. И в конце концов, кто из нас сможет с легкостью описать существенную разницу между двумя ямами, вырытыми ребенком в песке на пляже? Хотя как раз ребенок и сделает это скорее всего.
Под действием марихуаны прочность функциональных ассоциаций объектов снижается. Наряду с этим то же самое происходит и с другими ассоциациями — вербальной маркировкой объектов и запечатленными в памяти представлениями о них. Обычно все эти элементы накладываются на сознательное восприятие объектов, некоторые инкорпорируются в перцепты (например, видение объекта как чайник), а некоторые привлекают внимание на периферии сознания (например, знание, что чайник горячий, и его нельзя трогать). При уменьшении этих ассоциаций сенсорное восприятие объекта освобождается от обязательного повседневного присутствия мышления. Обычно неприметным аспектам (например, пятну на чайнике или размеру ручки) уделяется достаточно внимания, и тогда они, возможно, впервые становятся заметными для нас. Когда внимание целенаправленно, как в обычном нормальном состоянии, оно просто не уделяется нефункциональным стимулам, т. е. элементам, не имеющим отношения к тому, чего хочет человек в данный момент.
