Очистив от снега участок строительного помоста, я аккуратно разложил все свои заметки о магии, пристроил на край кружку с горячим отваром и углубился в чтение, с трудом разбирая собственные каракули сделанные по памяти. Магическое перышко отец Флатис зажал, и пришлось выцарапывать буквы обычным пером, что запасливый Тезка неохотно достал из недр своего кладовой, вместе со склянкой старых чернил. Перо нещадно ставило кляксы, но делать было нечего. Заодно узнал, что умею писать. Уже радость.
Перед тем как забраться на стену, я попросил отца Флатиса составить мне компанию и пока он не пришел, есть время полистать бывший дневник, не менее бывшей королевской фаворитки — исписанные ее рукой страницы, я недрогнувшей рукой вырвал и отправил в печь. Так, в моем распоряжении оказалось немало чистых листов. Настоящее сокровище, по меркам Диких Земель. Помимо заметок о магии, я скрупулезно вносил в книгу все кажущееся мне полезным или непонятным — все, что знал о повадках шурдов, обрывки сведений о сгархах. Подробно описал посетившие меня во время болезни странные сны и даже, нарисовал приснившийся мне меч с волнистым лезвием.
Наспех просмотрев скупые записи о магии, я прикрыл глаза и сосредоточился на попытке узреть незримое. Так и сидел, пока на стену не забрался священник и не разрушил идиллию:
— Спишь никак? Так я тогда попозже загляну.
Открыв глаза, я укоризненно взглянул на зловредного святошу и ответил:
— Вот, пытаюсь узреть эти ваши магические потоки и узлы.
Хмыкнув, священник покрутил головой по сторонам и ткнув пальцем под ноги, спросил:
— Видишь?
Внимательно осмотрев палец священника и то место, куда он указывал, я был вынужден признаться, что не вижу ничего интересного, если только старче не имеет ввиду отпечатавшийся в грязном снегу след здоровенного сапога. Святой отец в сердцах сплюнул, подняв лицо к небу, попросил Создателя вразумить скудоумных и одарить терпением его верных служителей.
За прошедшие месяцы я уже успел привыкнуть к такой манере общения и спокойно дожидался окончания патетической речи. Поняв, что меня таким образом не пронять, священник похоже смирился со своей участью и глубоко вздохнув, пояснил:
— Полностью глаза не закрывай. Веки чуть опусти и самым краешком глаза, посмотри на то место, что я указал.
— Отец Флатис, вы хоть подскажите, как эти потоки выглядят. На что похожи? — сказал я, послушно прикрывая глаза.
— Здесь я помочь не могу — покачал седой головой священник — Каждый видит сосредоточия силы по разному. Огненным магам, они кажутся столбами дрожащего от жара воздуха. маги воздушники, видят пылевые смерчи и завихрения. Но когда ты их увидишь, то ни с чем не спутаешь.
Опустив веки, я попытался последовать совету священника, но возникшее внутри чувство раздраженности, никак не давало мне сосредоточиться. Такое чувство у меня возникало, лишь когда я сталкивался с чем–то, что не могу понять. На этот раз не пришлось даже задумываться, что именно меня беспокоит — раздражающий фактор стоял рядом и тонко улыбался. Святой отец Флатис.
Своего рода уникальная личность.
Сутулая фигура, закутанная в белый плащ и с неизменным старым посохом в руке, незримо участвовала во всех важных событиях в поселении или просто маячила на заднем фоне, пристально смотря своими ярко синими глазами. Помимо более чем обширных и разносторонних знаний, свято отец обладал столь внушительным набором умений, что меня брала оторопь, лишь когда я пытался подсчитать их!
Если каждый святой отец обладает таким острым умом, и столь же умелый, как наш отец Флатис, то тогда будь я проклят, но я не понимаю, почему Дикие Земли все еще не очищены от скверны и почему шурды все еще дышат. Отправь Церковь Создателя один отряд таких вот отцов Флатисов в Дикие Земли и успевай только мертвых шурдов штабелями складывать. Снесут и не заметят!
Вот и скажите на милость, как тут можно расслабиться и пытаться узреть магические потоки, когда моя несчастная голова вот–вот лопнет, от непомерных мысленных потуг, проникнуть в покров тайны, столь тщательно укутывающий отца Флатиса.
